Радуга в твоих ладонях - Алина Феоктистова Страница 17

«А девушка? Та, о которой он писал? Она как же? Но, может быть, там все кончено и они расстались?» — думала Ольга.

От охвативших ее сомнений она отодвинулась от человека, который только что был ей самым близким.

— Что-то не так? — спросил Игорь, повернув к себе голову Ольги.

— Игорь, а та любовь… Ну та история, которую ты описывал, она не имеет для тебя теперь значения? Ты не будешь ее продолжать? — спросила она.

— Ну почему же? — удивился он. — Это будет мой лучший сценарий. — Он задумался. — Это действительно лучшее из того, что написано мною, и если мне суждено прославиться, то это и принесет мне славу.

Ольге было неприятно, что другая девушка вдохновляет его. Даже тогда, когда рассталась с ним.

— А ты оказалась еще прекраснее, чем… — начал говорить он.

— Чем та девушка? — с надеждой перебила Ольга.

— Да, вы разные, — засмеялся он. — Хотя в вас и много общего. Но главное сейчас — завершить этот сценарий. А потом я хотел бы, чтобы по нему сняли кинофильм. А ты сыграешь в нем главную роль. Это принесет славу нам обоим. Я буду великим сценаристом, а ты — великой актрисой. И будешь сниматься только в кинофильмах по моим сценариям.

— Что ты… — засмеялась Ольга. — Ведь есть еще режиссеры. А твоя героиня, наверное, красавица… Режиссер может предпочесть другую.

Игорь легко вскочил с кровати и, не одеваясь, прошелся по комнате, включил свет. Ольга инстинктивно захотела прикрыть наготу, заметалась взглядом в поисках одежды, не найдя, стыдливо закрылась руками.

— Иди сюда. — Он легко подхватил Ольгу с кровати, опустил ее перед большим зеркалом, где они отражались во весь рост. От непривычного для Ольги зрелища обнаженных тел она зажмурилась.

— Смотри, — повелительно произнес он. — И если ты скажешь, что видишь перед собой не красавицу, значит, у тебя начисто отсутствует эстетическое чутье, и тебе, а не мне нечего делать в искусстве.

Ольга открыла глаза, приготовясь к тому, что вот теперь чудо закончится. Но… оно не кончилось. На нее смотрела девушка с огромными светящимися голубыми глазами, разрумянившимся белокожим лицом, припухшими от поцелуев красными губами, точеной фигуркой, которая великолепно смотрелась рядом с высокой мужественной фигурой парня, стоящего рядом. Волосы, которые Ольга всегда заплетала в косы и укладывала либо на затылке, либо вокруг головы, рассыпались по плечам светлыми волнами.

— Я выгляжу красивой, когда я рядом с тобой, — сказала наконец Ольга. — Это ты украшаешь меня.

— А я считаю, что все дело в тебе самой. Ты сейчас раскрылась, как цветок, — сказал он. — Я только помог тебе.

— Тогда почему же я никому не нравлюсь? — спросила Ольга.

— Во-первых, ты никогда не поднимаешь глаз, — сказал он. — А если и поднимаешь, то они потухшие и напуганные. Ты всегда опускаешь плечи и стараешься убежать. Ты раскрепощаешься только тогда, когда забываешь себя, когда играешь, и тогда ты прекрасна, как сейчас… Во-вторых, если есть люди, умеющие видеть то, что скрыто… — Он засмеялся. — Ну, такие, как я… они тебя просто боятся. Твоей неприступности, нежелания общаться.

— Нежелания? — удивилась Ольга. — Это, может быть, только кажется. Если бы они подошли…

— Ну я же подошел, и что? — улыбнувшись, спросил Игорь. — Кем я оказался? А я ведь просто пришел посмотреть на ваше занятие. Может быть, как раз проверял, сможешь ли ты сыграть мою героиню?

Ольга засмеялась, вспомнив их первое знакомство. Она удивлялась сама себе. Она стояла перед зеркалом обнаженная, в освещенной комнате, рядом с обнаженным мужчиной и могла непринужденно болтать, даже смеяться, не испытывая ни стыда, ни скованности. Он, тоже глядя в зеркало, обнял ее сзади за плечи, и взгляды их встретились.

— А твои глаза, когда в них блеск жизни и радости… разве есть еще в мире девушка с такими глазами, такими губами, волосами… — Его рука скользила, показывая Ольге все, о чем он говорил. — С такой шеей, грудью.

Ольга, которая всегда стеснялась того, что грудь у нее не такая пышная, как у Вики, и поэтому даже в обществе Вики предпочитала раздеваться в темноте, сейчас впервые залюбовалась своей грудью.

— Хватит, — засмеялась она, перехватив его руку, опускавшуюся вниз. — А то ты разовьешь во мне манию величия.

— Я только рассказываю тебе, кто ты есть, — сказал Игорь. — Я с этого и начал, когда сказал словами Шекспира: «Стоит, сама не зная, кто она…»

— Спасибо тебе, ты так все замечательно сделал… А я, как преступница, пробралась в твою комнату, — начала было Ольга, но Игорь прервал ее:

— Все это очень скромно, ты достойна большего. И я хотел бы отпраздновать твое совершеннолетие в ресторане, но… есть одно «но».

— Чокнутая, ты куда подевалась, я с ума схожу от волнения! — набросилась на Ольгу Вика, когда та в восемь утра появилась в комнате. — Я уже думала, ты руки на себя наложила. Юра рассказал, что вы поссорились, что ты ему не понравилась.

«Юра?» Ольге казалось, что прошло лет десять, она уже и не помнила никакого Юру.

— Ты где была? Говори! — продолжала допрашивать Вика.

Но Ольга сейчас не смогла бы пересказать ей всего, что с ней случилось. Слишком все невероятно, хорошо. Слишком она счастлива.

— Ах, Вика! — только засмеялась она и закружила подругу по комнате.

— И впрямь чокнутая, — сказала Вика и всю дорогу до института искоса поглядывала на Ольгу. — Оль, ты чего-то какая-то не такая.

— А какая? — засмеялась Ольга, вспоминая, как Игорь рассказывал ей о ней самой, наглядно все показывая.

— Ну не знаю, сияешь, как медный пятак, — определила Вика.

— Оля, я должен извиниться за своего друга, если его поведение показалось тебе не совсем корректным. Так, кажется? — спросил Ольгу Алик, подойдя к ней перед занятиями.

— Да, боюсь, мы просто не поняли друг друга и не могли понять, — сказала Ольга, махнув рукой. — Это все чепуха, Алик. Забудем.

Она отыскивала глазами Игоря среди студентов, нашла, и счастье с новой силой захватило ее, когда он, приветливо улыбнувшись, жестом поприветствовал ее.

— Да… — протянул Алик, глядя на ее счастливое личико.

— Преображенская, ты сегодня такая красивая, — сказала Лиля, девушка с их факультета. — Влюбилась, что ли?

— Вот и я о том же, — сказал Алик.

Это были дни беспробудного счастья, и счастье было во всем. О любви не было сказано ни слова, но зачем говорить о том, что и так понятно? Ольга заходила к Игорю вечером, они разговаривали о кино — говорить о нем они могли часами, — о жизни. А потом были ночи, полные испепеляющего желания, а потом возрождения к новой жизни. И было хорошо мечтать о будущем, где были, Ольга теперь точно в этом уверилась, слава и признание.

— Представь, даже на получение «Оскара» будем ездить вместе и получать вместе. Я как сценарист, ты как актриса. А наш фильм… — Он задумался и посмотрел на нее. — Я упустил только одну деталь. А если появятся дети?