Соблазн - Кен Шэйкин Страница 17

В конце длинного пустого вестибюля — просторная комната, заполненная очень важными посетителями. Ничто, кроме террористической атаки, не смогло бы поставить их на колени. Они презрительно фыркают в спину друг другу. Это все, в чем они нуждаются после того, как столько лет держали нос по ветру, пресмыкаясь перед вышестоящими. Такого не может быть в реальности. Все здесь такая же подделка, как и ювелирные украшения. Барбара может гордиться тем, что она одна из немногих женщин, носящих бриллиант, стоящий больше, чем вес содержимого бокала.

Фальшивки настолько фальшивы, что существуют в реальности. Принимая это во внимание, Барбара чувствует себя здесь явным чужаком. Бабушка-шпион, облаченная в подгузник, предназначенная для присмотра за внуками. Присутствующие не то чтобы гораздо моложе ее, но она определенно чувствует себя старше. По крайней мере, одна женщина выглядит старше ее, несмотря на следы многочисленных подтяжек, которые можно увидеть за ее ушами. Вся в черном, она держится так торжественно, как будто явилась на собственные похороны, которые пройдут в баре. Религиозная аура эхом отражается от мраморных стен. Храм этот со вкусом украшен, декорирован с киберязыческим шиком. В просторном зале шумно, так же как в переполненном банке. Высокие потолки только усиливают впечатление скуки. Длинные очереди к кассиру, чтобы оплатить напиток. Вокруг неоновая атмосфера и безликая комната, точно так же, как в банке, когда вы проводите время в ожидании, стараясь избегать нетерпеливых взглядов. Ей следовало остаться в том темном баре на углу. Темнота, по крайней мере, интернациональна. Подобные клоны имеют тот же самый вид, то же самое обличье. Но когда там смотрят на вас, они вас видят. Здесь же все смотрят сквозь вас, как будто вас не существует.

Барбара протиснулась к бару, оттолкнув женщину, чей расплескавшийся напиток заставил толпу расступиться. Барбара проскользнула к стойке и заказала «Мартини». Пока она не будет менять напиток. Ее ждет работа, новая профессиональная деятельность. Как истинную суку.

Но абонент будет работать неполный день. Ей приходилось видеть тех, кто работает полный день, и она всегда задавалась вопросом, что за благословенные профессии заставляют их испытывать такое недовольство. Оглядываясь в прошлое, она видит только кратковременную попытку реализовать собственные возможности, вклинившуюся между несчастливым детством и грустным материнством — эти несколько лет зарабатывания денег без осознания, зачем это нужно, без интереса к тому, почему она родилась на свет и почему родила. Возможно, с ее деньгами она сделала бы что-то значительное, что-нибудь в духе того рискованного капитализма, которым прославились женщины, продающие материнство и детство, в зависимости от того, кто их купит. Ее начальник не имел состояния, он жил только на проценты. Пока свинья не завладела ею и ее начальником, инвестируя их обоих в будущую прибыль. За эти годы она прибавила несколько фунтов, он же и его доля выросли значительно. Он упорно трудился, чтобы дать ей большую прибыль. С разводом она вернула назад гораздо больше, чем ее начальник, но только не свою молодость. Плюс проценты, хотя состояние не способно компенсировать накопившееся отчаяние, и она закончила тем, что стала достаточно богатой женщиной, которая не знает, как потратить свои деньги, потому что никогда не делала ничего, только сидела дома, вила гнездышко и ждала. Когда рак на горе свистнет.

Сейчас она может стоять в баре и ждать бармена. Она заплатила ему хорошие чаевые. В мире привилегий лишь немногие способны отказаться от них в знак уважения к тем многим, которых они оскорбляют. Барбара умела распознавать похоть, жажду и зависть в тех, кого выбросили в этот мир только затем, чтобы выживать. У них должно быть место, куда они могли бы пойти, хотя ей легко вообразить, какую пустоту ощущаешь вокруг, если у тебя ничего нет. Держатель счета в банке любым путем мечтает найти какого-нибудь значительного человека, чтобы придать своей незначительной жизни смысл в виде совместного счета. Они даже могут образовать совместный фонд. Здесь, в банке эмоциональной нищеты, значительные особы стремятся обеспечить свое будущее. Богатые и претендующие на это под той же самой крышей плетут сети для знаменитых и состоятельных людей, ища удовлетворения в любых противозаконных сделках или просто пытаясь трахнуться.

Бабушка вздохнула, изнуренная мыслью о поисках удовлетворения. Как утомительно, должно быть, искать ночь после ночи, притворяясь, постоянно притворяясь, что ты не один в твоем собственном мире, набивая себе цену, чтобы хоть что-то значить на этом общем рынке. У одиночек есть хотя бы особое волнение мошенника, пытающегося остаться в рамках приличий. Пары выглядят утомленными. Похоже, они вынуждены были прийти сюда, потому что оставаться дома в обществе друг друга было бы слишком скучно. Для кого-то это место, где можно скоротать время после работы и выпить достаточно, чтобы предстать перед пустой кроватью и крысиной гонкой следующего дня, с видом победителя в этой игре. В какие игры они играют? Та женщина, должно быть, занимается распродажами. Мужчина, следующий за ней, похоже, любит покупать. Остальных, ожидающих свободных столов, можно было классифицировать как проходящих прослушивание или работающих полный день — как проигравших. Все они усердно работают, стараясь быть точно такими же, как все остальные, и в то же время лучше, чем кто-либо другой. И кто же это? Подобно манекенам в окне демонстрационного зала, сделанные из той же самой материи, они отчаянно стараются превзойти друг друга в показе весенней коллекции. Улыбающиеся марионетки. Это место угнетает, сказала себе Барбара с полуулыбкой. Она никогда не получит здесь ничего, кроме спазма челюстей.

На следующий день кое-что случилось. Зазвонил телефон. Кто его включил? Она сбросила маску с глаз и прищурилась. Солнце по-прежнему поднимается в небе. Время выбираться из кровати или опускать гардины.

— Ты сняла трубку, — прошептал голос.

— Лучше бы я этого не делала.

— Не могу поверить, что я действительно разговариваю с тобой.

— Хотела бы я, чтобы это было не так.

Она узнала ханжеское хныканье дочери, которая не поняла намека.

— Где ты была, мама?

— В постели.

— Не могу поверить, что ты там.

Как будто она должна была спать на улице.

— Я все утро провела в движении.

— Не могу поверить, что ты ушла в подполье. — Голос дочери звучал осуждающе, посылая ее ко всем чертям.

— На самом деле я поднялась на десять этажей.

— И что ты там делаешь?

— Пытаюсь заснуть, дорогая.

— Думаю, ты пыталась изменить жизнь. Но ничто не изменилось, кроме расположения твоей кровати.

— Любой новый день требует ночного сна.

— День закончился.

— Так рано? А почему ты шепчешь?

Последовала длинная пауза.

— В соседней комнате находится мужчина.

— В самом деле? И ты разбудила меня, чтобы сообщить об этом? Если это грабитель, позвони в полицию. — Она поднялась с кровати и направилась к кофеварке.