Правила соблазнения - Морин Чайлд Страница 17

А потом вспомнил, как она плакала в темноте, прижимая к груди сына, не зная, что Ванс за ней наблюдает. Тогда еще она не знала, что попалась, значит, слезы все же были настоящими. Ладно, теперь осталось выяснить, что еще было настоящим.

– Я не смогла, – продолжила она наконец. – Пыталась, но не смогла. Открыла архив и сразу же закрыла. Не смогла украсть у «Ваверли». У тебя.

– Рад это слышать. – И он действительно был рад. – А теперь, может, все же расскажешь, зачем тебе вообще понадобилось что-то красть? – Он уже даже не пытался скрывать свою злость. – Почему ты все время так нервничала? Зачем тебе понадобилось что-то красть, если ты этого не хотела?

Начав говорить, Шарли уже не могла остановиться. За недели молчания в ней столько всего накопилось, что теперь, когда она все-таки решилась, слова полились нескончаемым потоком. Ванс же не стал ее прерывать и молча слушал, с огромным трудом сдерживая клокочущую внутри ярость.

А когда она наконец-то выговорилась, он вскочил с места, отошел на пару шагов от скамейки и обернулся, пристально разглядывая Шарли.

– Ты злишься, – вздохнула она.

– Метко подмечено.

Он со всей силы швырнул почти полную бутылку в ближайший контейнер, но легче не стало.

– Черт, Шарли.

– Я бы не стала этого делать. – Поднявшись, она ухватила его за руку. – Я хочу, чтобы ты это знал. Я бы никогда не предала «Ваверли». Я никогда бы так не поступила с аукционом. И с тобой.

– Думаешь, я поэтому злюсь?

– А разве нет?

Стоило ему посмотреть в полные боли и грусти голубые глаза, как ярость вспыхнула в нем с новой силой:

– Черт, каким же ублюдком ты должна меня считать.

– Не говори так.

– Тогда почему ты сразу не сказала, что у тебя проблемы? – Просто не верится, все это время он подозревал ее в предательстве, а на самом деле… – Почему не сказала, что тебе угрожают?

– Потому что мои проблемы никого не касаются.

– Это не ответ. Две недели ты непрерывно сходила с ума от страха, но молчала.

– А что я могла сказать? Что меня шантажируют? И что бы ты тогда сделал? Решил бы, что я собираюсь тебя предать.

Ванс горько рассмеялся.

– Спасибо. Просто не верится, что ты о мне столь высокого мнения.

Слегка склонив голову набок, она удивленно его разглядывала.

– Неужели ты бы мне поверил?

– Сейчас-то я тебе верю, – заметил он. И почему ее недоверие так сильно его злит? – Стоило тебе наконец-то объяснить, что происходит, и я сразу же тебе поверил.

– Но я-то откуда могла это знать? И в любом случае, мне не нужна ничья помощь. Точнее нужна, – поправилась она быстро. – Ладно, помощь мне была нужна, но я не хотела в ней нуждаться, понимаешь? Я большая девочка, и в состоянии позаботится о себе и о Джейке, и… Черт, как же все запуталось.

– Всем иногда нужна помощь, – возразил Ванс, понимая, что уже почти не злится. Ладно, теперь он хотя бы знает, что происходит. Знает, что ей угрожают, и теперь наконец-то может что-то сделать.

– Но только не тебе.

– Ошибаешься. Прямо сейчас, чтобы со всем этим разобраться, мне нужна твоя помощь. Могу я на тебя рассчитывать?

Кивнув, она глотнула воды.

– Значит, некий незнакомец угрожает отобрать у тебя сына, если ты не передашь ему мои документы за последние пять лет?

– Да. – Покрасневшие от слез глаза высохли, и теперь в них ясно горела решимость. – Первое письмо пришло в тот же день, что вышла статья про мисс Ричардсон.

– Едва ли это может быть совпадением.

– Я тоже так думаю, – согласилась Шарли.

– Вопрос в том, почему он считает, что может отобрать у тебя Джейка? Я же видел, как ты о нем заботишься, был у вас дома. Ты хорошая мать и обеспечиваешь его всем необходимым.

– Спасибо.

– Должно быть что-то еще. Что-то такое, что ты мне не рассказала. – Ветер вдруг замер, и в парке стало так тихо, словно в мире не было никого, кроме них двоих. – Рассказывай до конца. Позволь мне тебе помочь.

Шарли нервно теребила в пальцах светлые волосы:

– Если бы ты мог. Я про помощь. Но здесь ты ничего сделать не в силах. Что есть, то есть, и это уже ничто не изменит.

– Давай проверим. – Он ни за что не признает, что есть что-то, чего он не в силах исправить. – Поверь, я смогу тебя удивить.

– Даже Ванс Ваверли не в силах изменить прошлое.

Ванс замер. Что ж, в чем в чем, а в этом она точно права. Он всегда поступал по-своему, а окружающие безропотно ему повиновались, вот только так было далеко не всегда.

И если бы у него была власть менять прошлое, он давно бы его изменил. Не допустил бы той автокатастрофы, унесшей жизнь матери и сестры. Давным-давно убедил бы отца отыскать Рорка, чтобы они смогли узнать друг друга еще детьми. Да, будь на то его воля, он многое бы изменил. Но даже если прошлое и нельзя изменить, можно изменить то влияние, что у него есть над настоящим.

– Если ты ничего не расскажешь, тогда я точно ничем не смогу помочь. Так что ты потеряешь?

– Многое, – выдохнула она так тихо, что Ванс с трудом ее расслышал. В ее глазах было столько разных чувств и стремлений, что он даже толком не сумел их распознать, но ясно видел, как они разрывают ее на части. И почему-то от этого осознания он сам едва не треснул по швам.

– Что у него на тебя есть? Что ты так отчаянно пытаешься спрятать?

Глубоко вдохнув, она наконец-то решилась:

– Помнишь, я говорила, что меня вырастила бабушка?

– Да. – Усадив ее обратно на скамейку, он сам устроился рядом.

– Но я не говорила, почему именно она. – Покачав головой, она грустно улыбнулась. – Когда мне было пять, отец ограбил магазин.

Этого он не ожидал.

Но отлично понимая, что это еще не все. Ванс молча ждал продолжения.

– Естественно, за ним погналась полиция, и тогда он врезался в дерево. И не пережил этого столкновения.

– Шарли…

– Вскоре после этого мама ушла. И я никогда ее больше не видела. – Сорвав с бутылки этикетку, она принялась методично рвать ее на ровные полоски. – А потом мама мамы забрала меня к себе и вырастила.

Старательно не глядя на него, Шарли сосредоточенно разглядывала парк.

– А когда умерла и она, я перебралась сюда и никому ничего про себя не рассказывала.

Ванс задумался. Ей в жизни пришлось не просто, но этого явно мало для вымогательства и шантажа.

– Продолжай, должно быть что-то еще. Эта история не годится для шантажиста.

Едва не поперхнувшись, она бросила на него гневный взгляд.