Горький мед - София Герн Страница 17

— Тварь! — прорыдала Акулина. По ее щекам текли черные слезы, тушь размазалась. Она оттолкнула руку Полины и вскочила с кресла. — Иди ты к черту! Видеть тебя не хочу! — крикнула она и на заплетающихся ногах бросилась вон из столовой.

Полина так и осталась сидеть, оглушенная, потерянная. Эти два дня на Коста-Бланка, судя по всему, сломали ей жизнь. И все придется начинать сначала. Как же ей не хотелось возвращаться в Москву, объясняться с Олегом, искать новую работу. А ведь придется. Этот Антонио и в самом деле дьявольское отродье. И все из-за него. А теперь он, не сказав ей даже «Прощай», умчался в Мадрид. Там у него дела, и там его наверняка кто-то ждет. И все у него будет, как всегда. Игра со смертью. Игра с чужой любовью. Она собралась с силами и вышла в сад. Где-то там, в роще апельсиновых деревьев, стоял маленький коттедж Риккардо. Скорее всего, он там. Конечно, Рико тоже для нее совершенно чужой человек, но она должна с ним поговорить. И пусть он опровергнет или подтвердит ее догадку. Имело ли это для нее значение? Да, имело. Во всяком случае, она сообщит обо всем подруге и попытается восстановить разорванные отношения. Но захочет ли говорить с ней Рико? Как бы то ни было, попытка не пытка.

Риккардо она нашла около симпатичного домика с черепичной крышей и витражными дверями. Он сосредоточенно поливал из шланга кусты цветущих роз. Цветник источал сладкий запах, но ей он показался горьким. Наверное, она больше никогда не увидит эти мирные, полные истомы и летнего зноя картины. Пора просыпаться. Но как же не хочется!

— Сеньорина? — Рико переоделся в голубой комбинезон, и Полина оценила его совсем не старческую подтянутость и крепкие, мускулистые руки. Судя по всему, он любил работу в саду и она продлевала его молодость. Со спины он тянул самое большее лет на тридцать.

— Сеньор Риккардо, мне нужно с вами поговорить, — сказала Полина и подошла к нему почти вплотную, уверенно взглянув в глаза. Он выдержал этот острый взгляд и глаз не отвел как человек, которому нечего скрывать. Но он скрывал. Она это чувствовала.

— Хорошо. Тогда пройдемте в дом. Я угощу вас настоящим лимонадом. И, конечно, поговорим, если это так необходимо.

В доме было душновато, и Рико включил кондиционер. Струя холодного воздуха освежила пылающее лицо Полины. Она уселась в старое плетеное кресло, покрытое клетчатой тканью, и огляделась. Обстановка здесь немного напоминала обстановку в доме Антонио. Непритязательные столы и стулья из темного неполированного дерева, застекленный шкафчик с посудой, несколько полок с книгами и ветками кораллов. И обязательное распятие на такой же выбеленной стене. Пока она смотрела по сторонам, пытаясь по виду комнаты определить характер хозяина, вернулся Риккардо. Он принес тяжелый граненый кувшин и два стакана. Кувшин запотел. Видимо, Рико только что вынул его из холодильника.

— Вот. Попробуйте. Я сам его готовлю. Все натуральное, очень хорошо утоляет жажду и освежает.

— Спасибо, — поблагодарила Полина и приняла из рук Рико стакан, наполненный холодным лимонадом.

— О чем вы хотели со мной говорить? — Он уселся напротив нее в такое же неудобное, жесткое кресло и налил себе тоже.

— Сеньор Риккардо, скажите, Санчо — сын Антонио? Клянусь, — поспешила она добавить, хотя знала, что солжет, — это останется между нами!

Стакан вырвался из рук старика и упал на пол, но не разбился: пол в этом доме застилали плетеные циновки, смягчившие удар.

— Что вы сказали?

— Вы прекрасно слышали, что я сказала. Я только не могу понять, как это Акулине ничего подобного в голову не пришло. Она что, мальчика вообще никогда не видела?

— Сеньора всегда была слишком занята только собой, чтобы обращать внимание на других, — скривился Риккардо, всем своим видом демонстрируя неприязнь к Акулине.

— Понятно. Но вы мне не ответили на вопрос. Я понимаю, что в вашей воле на него не отвечать. Но вы не можете не понимать, что для Антонио это козырь.

— Сеньор Эредья — благородный человек. Он не станет пользоваться такими козырями.

— Значит, я права, — задумчиво сказала Полина, — а вы давно об этом знаете?

— Да, — обреченно кивнул Риккардо, — всегда знал. И сеньор Васкес тоже. Росита ему во всем призналась. Правда, уже после свадьбы.

— А Антонио? Он знал, что это его сын?

— Нет. Сначала ничего не знал. Росита не захотела связывать свою судьбу с сеньором Эредья. И он, и его друг Игнасио… Они оба любили эту женщину. Но она выбрала сеньора Васкеса. Это и понятно.

— Почему понятно? — не поняла Полина. — Потому что Игнасио был богаче и получил от родителей огромное наследство? Так?

— Так, — признание далось Риккардо с трудом, — и не совсем так. Росита всегда боялась Антонио. Он… Да что я буду вам объяснять. Вы же и так все поняли! Он — как ураган, как штормовой ветер. Разве он мог бы стать хорошим мужем и отцом ребенку? А Игнасио стал. Он все ей простил. Он очень ее любил. Они перестали дружить с Антонио, она их развела в разные стороны, И очень скоро сеньор Эредья стал тем, кем стал. Он бросил вызов судьбе и выиграл. А потом Росита умерла. И ее смерть, как ни странно, вновь объединила друзей. Я знал, что они разлучились по ее прихоти и что оба очень страдали, когда потеряли дружбу.

— А потом появилась Акулина…

— Да! Я сначала даже обрадовался, что сеньор Васкес снова будет счастлив. Она казалась хорошей женщиной. Немного взбалмошной, но доброй. Но я ошибся. И она сделала то, что сделала.

— Переспала с Антонио, так? Вы и об этом знаете? Но на сей раз дружба устояла, а Акулина отправилась строить свою карьеру. Зачем он это сделал?!

— Потому что видел, что она из себя представляет. Он не хотел такой мачехи мальчику.

— Отличный способ! — возмутилась Полина. — И вы мне после всего этого будете говорить, что Эредья — благородный человек?

— Да. Именно так. Он сделал много ошибок. Но намерения у него были самые лучшие.

— Благими намерениями вымощена дорога в ад! О! Сеньор Риккардо! Ваш Антонио просто… просто…

— Не стоит так строго судить его, сеньорина Полина, — покачал головой Риккардо. — Он на все идет ради сына. Вы можете это понять?

— Могу. Но стоит ли играть чужими жизнями?

— По-другому не получалось. Если бы ваша подруга была хорошей, доброй, честной женщиной, она не стала бы вешаться на шею другу своего мужа. Но она так и сделала. А он ей не отказал. Просто потом воспользовался ситуацией. И знаете, мне кажется, он таким образом оказал услугу сеньору Васкесу. Если его жена с такой легкостью решилась ему изменить, то что его ждало впереди? К тому же сеньора Акулина сделала все, чтобы мальчика отослали в закрытый колледж. Она попыталась разлучить его с отцом. И это ей удалось.

— И вы все это знаете? И не осуждаете Антонио?

— Знаю, — кивнул старик, — эти парни выросли у меня на глазах. Я знаю все их тайны. Они оба доверяли мне. А я всегда молчал. Я никогда не использовал их доверие. И я не осуждаю Антонио.