Беда с этой Мэри - Милли Крисуэлл Страница 17

Никто не знал лучше Мэри, каким чудесным человеком и заботливым старшим братом был Джо.

— Ник — славный малый. Он уже не употребляет наркотики. Дело в том, что в школе парень связался с дурной компанией. А ты ведь знаешь, как трудно противостоять прессингу со стороны одноклассников.

Мэри это знала. Она хорошо помнила, как позволяла Энни втягивать себя в идиотские авантюры, претившие ей самой. Теперь при воспоминании об этих юношеских безумствах Мэри только улыбалась. Но в те далекие времена это казалось ей крайне серьезным. В средней школе она и Энни по субботам ходили вечером на футбол в Ломбардскую школу, которая в то время становилась плацдармом, готовившим юниоров к соревнованиям. Но их интересовала вовсе не игра, а те мускулистые ребята, что в ней участвовали. Позже они иногда позволяли себе глотнуть водки из бара отца Энни. Напившись, как матросы, ушедшие в увольнение на берег, они вели себя нелепо и бесшабашно, хихикая без причины. Энни подбила Мэри снять трусики и присоединиться к фанаткам, бредившим защитником, звездой футбольной команды. К сожалению, единственной личностью, заставшей их в таком виде, оказалась миссис Мерриам, директриса, не замедлившая связаться с их родителями, после чего девочек исключили из школы на две недели.

Энни чуть было не лишили звания королевы красоты класса, но миссис Голдман устроила такую сцену, пригрозив подать в суд на школьное начальство, что миссис Мерриам была вынуждена отступить.

Мэри же повезло меньше. Когда София и Фрэнк узнали о проступке дочери, они пилили Мэри целый месяц и ежедневно заставляли ходить к мессе, на коленях замаливать свой грех и просить прощения у Господа. И по сей день на коленях ее сохранились мозоли от этого покаяния.

Отогнав эти воспоминания, Мэри усилием воли заставила себя вернуться к действительности и заметила:

— Нику очень повезло, что ты оказался на его стороне.

Джо пожал плечами, смущенный ее похвалой.

— Я нашел ему работу на полдня у Сантини, а Лу будет тренировать его по тяжелой атлетике. Думаю, и то и другое пойдет Нику на пользу.

— Ты хороший человек, Джо. Возможно, поэтому ты и стал священником. Думаю, поэтому мама и любит тебя больше всех.

Если бы Софии дали волю, она канонизировала бы Джо как святого.

Или по меньшей мере избрала бы его папой.

— Мама хвастается мною и превозносит меня до небес перед всеми своими друзьями. — На губах Джо появилась страдальческая улыбка. — Это даже лучше, чем иметь в семье кинозвезду. Я реален, и они могут глазеть на меня бесплатно каждую неделю, а она пожинает плоды и радуется.

— Мама следит за рейтингом твоих публичных выступлений. Ты знаешь об этом? Она отмечает в требнике маленькой золотой звездочкой каждую твою воскресную проповедь и каждое отпущение, которое ты даешь прихожанам.

— Еще одно такое заявление — и я насильно потащу тебя в исповедальню.

— В таком случае я буду вынуждена натравить на тебя Энни.

Ты знаешь, что она всегда готова встать на мою защиту. При упоминании имени женщины, с которой Джо связывало давнее знакомство, выражение его лица странно изменилось.

— Как у нее дела? Я удивился, узнав, что она работает в ресторане. Это слишком обычная профессия по сравнению со всем тем, что она перепробовала.

— А почему бы тебе самому не прийти повидаться с ней? Я даже бесплатно накормлю тебя обедом.

Джо улыбнулся, показав две глубокие ямочки на щеках. Мэри считала, что для слуги Господа выглядеть так привлекательно и сексуально — преступление. И это было непростительно даже для ее брата. Ах, каким это было расточительством! «Геи и священники не имеют права быть такими красивыми, — решила она. — Это несправедливо по отношению к прекрасной половине человечества».

— А я мог бы заглянуть. Моя собственная стряпня — это ужас. И если не ошибаюсь, ты тоже готовишь паршивую лазанью.

— Да? Скажи об этом Дэниелу Галлахеру, этому шуту гороховому, который обозвал мою еду никуда не годной. Неужели ты не читал этой гнусной статьи, которую он написал о моем ресторане?

Джо покачал головой:

— Я не получаю газет. Их чтение слишком удручающе действует на нервы. К тому же то, что мне приходится выслушивать в исповедальне, гораздо интереснее, чем все, что я мог бы прочесть в газете или увидеть по ящику. Ты ведь тоже не очень-то интересуешься изысками газетчиков. В отличие от своей сестрицы Конни ты не хочешь вдаваться во все эти гнусные, грязные детали. — Его многозначительная усмешка таила в себе намек на то, что он бы мог поделиться с ней множеством этих грязных деталей. — Тебе повезло, что ты этим не интересуешься.

— О да. Как будто у меня есть что-нибудь интересное, что бы рассказать тебе. Вот тогда мне действительно повезло бы.

— Конни говорит, что ты идешь на свидание с Лу. Может быть, тебе все-таки есть в чем исповедаться?

В поддразнивании брата для Мэри не было ничего нового. Она являлась излюбленной мишенью для его шуток еще со времен их детства.

Он знал, что она примет это должным образом. Джо никогда не стал бы подтрунивать над слабаком или чувствительной девицей.

Мэри игриво ударила его по руке.

— Язык Конни работает быстрее модема 56К. Остался кто-нибудь, кому бы еще не было известно о моем свидании с Лу Сантини? Даже моя квартирная хозяйка поздравила меня недавно с этим счастливым событием. Это крайне неприятно. Будто никогда прежде я не ходила на свидания или у меня не было никаких романов.

— Кажется, мама говорила о чем-то, что было давным-давно. Она опасается, что ты уйдешь в монастырь.

Мэри рассмеялась, услышав о таком нелепом предположении. Лишения не были для нее источником удовольствия, особенно если это касалось еды.

— Они ведь не подают послушницам пиццу или шоколад. Я бы умерла там с голоду.

— Помню, когда ты служила у Луиджи, ты всегда приносила по пятницам после работы большие пироги и мы с жадностью набрасывались на них.

При воспоминании об этом в глазах Мэри появилась печаль.

— Мне его недостает, Джо. Луиджи был добрым человеком и замечательным боссом. Он всегда помнил о дне моего рождения и часто присылал с посыльным еду нам домой, особенно если ему становилось известно, что у нас туго с деньгами или что мы переживаем тяжелое время. И никогда не забывал ветеринарную клинику и посылал еду туда.

Брат кивнул:

— Луиджи был славным малым. Не стоит отрицать этого. И я не понимаю, что заставило его лишить себя жизни. Да еще таким ужасным способом. Знаю, что со здоровьем у него были проблемы и это могло вызвать депрессию, но убивать себя из-за этого…

Мэри пожала плечами:

— Думаю, мы никогда не узнаем, отчего люди приходят в такое отчаяние. Если бы только он обратился ко мне! Может быть, я могла бы ему помочь.