Исповедь души - Лиза Рене Джонс Страница 17

Она протестующе вскидывает руки.

– Не смотри на меня. Я не успела никому рассказать.

Я поднимаюсь, когда он направляется к лестнице.

– А рубашка разве тебе не нужна?

Он взглядывает через плечо.

– Хочешь дать мне ту, что на тебе?

– Нет уж, возьми свою, – кричу я в ответ и улыбаюсь, а он скрывается за углом. Но как только я снова поворачиваюсь к столу и понимаю, что осталась один на один с Эмбер, улыбка сползает с моего лица. Несколько секунд мы просто мерим друг друга взглядами, и молчание еще больше усиливает мою нервозность, которая сегодня и без того зашкаливает. Это пустое пространство невыносимо, поэтому я выпаливаю:

– А кто такой Тристан?

Губы ее довольно кривятся как у кошки, которая вот-вот слопает канарейку, и я боюсь, что от меня, как от той канарейки, скоро останется только кучка перьев.

– Мастер тату, с которым я работаю, – объясняет она. – Греховно сексуальный и страшно талантливый. Клиенты ждут своей очереди по два месяца, чтобы попасть к нему.

Это ничего не говорит мне о том, почему Крис не желает, чтобы я общалась с Тристаном. Но догадываюсь, что это каким-то образом связано с Эмбер, а может, ее контактами с миром БДСМ. Я стараюсь держаться как можно дальше от этой темы, поэтому говорю:

– Вы сделали дракона Крису. Он великолепен. У вас настоящий талант.

В ее глазах отражается удивление, затем гордость.

– Да. Я сделала его сто лет назад, и это по-прежнему одна из моих лучших работ. Меня посетило… вдохновение. Это был период взросления для него и для меня.

– И это определенно видно по конечному результату. – Я проталкиваю слова через ком в горле из-за ее сентиментального тона, который выходит за границы секса и простирается в глубины истории давней дружбы и, разумеется, страсти.

Она склоняет голову набок и вглядывается мне в лицо, и порой в ее глазах мелькает что-то такое, чего я не понимаю. Взгляд опускается и прохаживается по моему телу, по голым ногам, и это горячее, пристальное разглядывание отнюдь не неприязненное.

– А знаешь, – мурлычет она, поднимая свои изящные ресницы, – я могу вытатуировать на твоей прекрасной бледной коже такого же дракона, как и у Криса. Это было бы… сногсшибательно.

Я чувствую, как горячая волна растекается у меня в груди и поднимается по шее. Неужели она подкатывается ко мне? Да нет, это чистейшее безумие. Я сбита с толку и чувствую себя крайне неловко. Только что она смотрела на меня так, словно готова была убить, а сейчас как будто хочет раздеть догола.

Мое первое побуждение – найти Криса, но, возможно, это именно то, на что она надеется. Я должна ясно дать ей понять, что не позволю помыкать собой, и сделать это как можно быстрее. Но я по-прежнему сижу и ничего не говорю. Ох уж эта моя нервозность.

– У меня все расписано на три месяца вперед, но тебе я сделаю вне очереди, – добавляет она и подается вперед, сокращая расстояние над стойкой. – Мы удивим Криса.

Мы удивим Криса? Неужели она?… Нет, не может быть. А почему, собственно? Она что, хочет, чтобы мы были трио? Этому не бывать. Я не делюсь, и если бы хоть на секунду подумала, что Крис делает это, то тут же улетела бы назад в Штаты. Но ведь она же знает его лучше. Она занималась с ним сексом. Извращенным сексом.

Я натужно сглатываю. «Прошлое. Настоящее. Прошлое. Настоящее», – мысленно повторяю я эти слова, чувствуя, что мне придется частенько употреблять их в ближайшем будущем.

– Нет, я не хочу татуировку, – отвечаю натянутым от неловкости голосом. – Но за предложение спасибо.

Эмбер поняла меня, я вижу это по особому блеску ее глаз. Она умна, и это делает ее опасной. Она отодвигает свой стул, чтобы встать, на добрых два или три дюйма выше моих пяти футов четырех дюймов.

– Какая жалость, – говорит она. – Я могла бы поведать тебе все его секреты, пока занималась бы тобой.

Я игнорирую мягкое, чуть слышное придыхание на словах «занималась тобой». Она определенно играет со мной в какую-то свою игру, и мне неприятно, что я волей-неволей на эту игру ведусь. Крис – и только он один – может поведать мне свои секреты, но все-таки… знает ли она о нем все то, чего не знаю я? Возможно. Вероятно. Что-то уж наверняка. Это она втянула его в БДСМ. Ну, правда, он не употреблял слово «втянула», и он не из тех людей, которых можно втянуть во что бы то ни было. Но, быть может, он был таким тогда? А Эмбер определенно из тех, кто вполне может кого-нибудь во что-нибудь втянуть. Я едва не рассмеялась вслух. Этот мужчина, будучи подростком, отвечал на насмешки французских детей колотушками и наживал себе неприятности.

Эмбер обходит стойку и направляется ко мне, и я надеюсь, она уходит. Действительно, она останавливается передо мной и шокирует меня тем, что прижимает ладонь к моей голой руке и скользит ею вверх под рубашку Криса, ближе к плечу.

Мой взгляд резко устремляется к ней, и я с трудом удерживаюсь, чтобы не отшатнуться, но в моей жизни было достаточно людей, пытавшихся так или иначе заигрывать со мной, поэтому я научилась не реагировать.

– Вот здесь, – говорит она, сжимая пальцами мое плечо, – я сделаю прекрасного двойника дракона Криса. Забавно было бы воссоздать его. – Она медленно убирает ладонь и чувственно кривит губы. – Он любит татуированную кожу.

Она попала в больное место, в чем мне не хочется признаваться даже себе, и я с трудом удерживаюсь, чтобы не дернуться. Я не такая дерзкая и красивая, как она, и хотя до этого чувствовала себя вполне уверенно, сейчас боюсь, что в конце концов Крису станет меня недостаточно.

Глаза ее удовлетворенно блестят. Она знает, что зацепила меня, и мне неприятно, что она это поняла.

– У меня такое чувство, что ты удивилась бы многим вещам, которые нравятся Крису, – заявляет она, заправляя длинную светлую прядь за ухо. – Знаешь, представители мира искусства сейчас начнут буквально рвать его на части, у него и минутки свободной не будет. Так бывает всегда, когда он приезжает в Париж. Ты заскучаешь. Заходи в мастерскую, если хочешь. Она называется «Шрифт», это за Елисейскими Полями. Тут пешком недалеко.

Она ухмыляется и даже при этом умудряется оставаться красавицей. Подозреваю, что даже простуда ее не портит, тогда как я, если не высплюсь, похожа на зомби. Как сейчас.

– Конечно, мы с Крисом непременно заглянем.

– Приходи одна, чтобы мы могли поговорить о тату, – подстрекает она. – Тристан тоже там будет. Он даст тебе урок. – Взгляд кошки, слопавшей канарейку, возвращается, и я уверена, она говорит не об уроке французского. – До встречи, моя дорогая. – Она взмахивает рукой и уходит в сторону лестницы, но я не поворачиваюсь посмотреть.

Я не имею представления, что тут только что произошло. Знаю только, что Эмбер не сдастся. Я тоже, так что мне придется найти какой-то способ справиться с ней.