Великое чудо любви - Мишель Селмер Страница 17

Прикрыв глаза, Бен наслаждался свежим воздухом, наполненным ароматом цветов. Теплое солнце успокаивающе грело лицо и подобно патоке проникало сквозь черную ткань его рубашки.

— Здесь красиво. Правда?

Тесс кивнула в ответ.

Казалось, взять ее за руку или положить ей ладонь на плечо было самым естественным движением на свете. Но он не мог себе этого позволить. Чем ближе они станут, тем труднее будет сопротивляться.

— Это прекрасно, не так ли? — спросила она его. — Я имею в виду то, что мы решили прогуляться.

— Да, — согласился он. — Но мне нужно возвращаться в кабинет. В одиннадцать я жду важный звонок…

В руке Тесс держала букетик цветов. Поднесся его к лицу, она вдохнула их тонкий аромат.

— В твоем доме случайно не найдется какой-нибудь ненужной вазы, чтобы я могла поставить их в воду себя в комнате?

— Ты можешь взять одну из ваз на кухне. Спроси у повара.

— Который не говорит по-английски?

— Floero, — сказал Бен. — По-испански это «ваза».

— Я и не знала, что ты говоришь на испанском.

— У нас постоянно были испано-язычные слуги. Я научился от них нескольким словам.

— А что ты еще умеешь говорить?

— Sus ojos brillan mas que las estrellas, — произнес Бен то, что уже давно хотел сказать девушке: «Твои глаза сверкают ярче звезд».

— Это больше, чем несколько слов, — рассмеялась Тесс.

Бен усмехнулся.

— Год или два я изучал испанский в школе.

— Это так теперь говорится? Год или два?

— Ну… в действительности четыре.

— А что ты сейчас сказал?

— Я сказал, что мне нужно возвращаться в кабинет.

— Лгунишка.

Сложив руки на груди, Бен бросил на нее невинный взгляд.

— Кто? Я?

— Не знаю точно, но уверена, там было что-то про звезды и глаза, — заявила Тесс и, заметив его удивленный взгляд, лучезарно улыбнулась. — Я тоже немного говорю по-испански.

Если бы кто-то раньше сказал ей, что она будет жить в доме Бена, Тесс от души посмеялась бы.

Но здесь она чувствовала себя очень хорошо. Конечно, всему когда-то приходит конец, но у нее скоро появится ребенок, о котором нужно будет заботиться, и времени, чтобы тосковать по Бену, просто-напросто не останется.

По крайней мере, она на это надеялась.

— Знаешь, я считаю тебя своим другом.

— Я тоже, — произнес Бен. — И хочу, чтобы ничего не менялось. Но когда родится ребенок…

Он замолчал, пытаясь найти слова, чтобы не обидеть ее.

Тесс видела, что ему трудно говорить, и поспешила прийти на помощь.

— После этого я уеду к себе, — спокойно сказала она, — а ты останешься здесь, в своем особняке. И мы больше никогда не увидимся.

— Ты тут ни при чем, Тесс.

Нет. Это из-за ребенка. Что значительно хуже.

— Все хорошо, Бен. Я понимаю и не обижаюсь.

Но ничего уже не было хорошо. Напротив, все было очень и очень плохо. И она ничего не могла с этим поделать.

В течение секунды Бен молча смотрел на нее. Наклонившись, он откинул волосы с ее лица, а затем развернулся на каблуках и пошел к дому.

Тесс мучила бессонница.

Лежа в постели, девушка раз за разом прокручивала в голове ту ситуацию, в которой оказались они с Беном.

Весь день они провели так, как будто ничего не случилось, и не было их утреннего разговора.

Но только что-то все-таки изменилось.

Бен не хочет ребенка или, что более правильно, не позволяет себе его хотеть. И не произнес этих слов вслух только потому, что она опередила его.

Итогом их прогулки стало горькое разочарование. Все выглядело так, словно это… конец.

А ей так хотелось схватить Бена за плечи и хорошенько встряхнуть. Потребовать у него наконец объяснений, что с ним не так?

Ворочаясь с боку на бок, Тесс беспрестанно вздыхала, чувствуя себя совершенно беспомощной. В одиночку ей не справиться. Бен должен сам переступить через себя. Только тогда он будет готов расстаться с прошлым и идти дальше.

Весь вопрос в том, как долго она сможет ждать этого. И будет ли ждать.

Она уже сделала все, что было в ее силах. И самое главное — влюбилась в Бена. Теперь настало время запереть свое сердце на замок, а ключ выбросить.

Перевернувшись, она взглянула на часы.

Двенадцать пятнадцать, а она еще не спит. К тому же ее замучила изжога.

Наверное, теплое молоко поможет ей. Мама всегда пила его, когда маялась от бессонницы.

Поднявшись и натянув на себя халат, Тесс вышла из комнаты и отправилась на кухню.

В доме было тихо и темно. Хотя девушке было немного страшновато, она не стала включать свет, чтобы никого не разбудить.

Разогрев молоко в микроволновке, Тесс взяла в руки горячую чашку и отпила глоток.

Боже, какая гадость! Вот уж никогда не думала, что молоко может быть столь отвратительным на вкус. Возможно, порошок какао сделал бы его более удобоваримым, но ей сейчас меньше всего нужен был кофеин.

Скривившись, Тесс выплеснула молоко в раковину и, ополоснув чашку, налила в нее яблочного сока.

Может, поставить какую-нибудь тихую музыку? Иногда она действовала на нее успокаивающе.

Прикрыв за собой дверь, она прошла в темную гостиную и включила газовый камин, отчего комнату залил теплый свет. Затем, подойдя к проигрывателю и отыскав среди тысячи дисков мелодии Ван Моррисона, она нажала на кнопку. Через секунду гостиную заполнили печальные звуки саксофона.

Да. Это то, что ей нужно.

Вернувшись к камину, Тесс отпила глоток сока. Ощущая под босыми ступнями мягкий ворс ковра, она гадала, настоящий ли это мех. Вполне возможно. Жена Бена точно любила сорить деньгами.

Закрыв глаза, девушка позволила себе раствориться в звуках. Покачиваясь в такт музыке, она начала танцевать.

В детстве Тесс хотела стать балериной и даже ходила в балетную школу. У нее все настолько хорошо получалось, что, когда у матери больше не было денег для оплаты, миссис Энгалс, учительница танцев, давала ей уроки бесплатно.

Сначала Тесс думала, что танцы станут ее пропуском во взрослую жизнь. Она мечтала когда-нибудь получить роль в мюзик-холле в Нью-Йорке. Это даже не было вопросом денег, хотя она слышала, что там хорошо платят.

Просто ей хотелось обосноваться подальше от дома.

В четырнадцать девочка попала в автомобильную катастрофу, находясь в машине, за рулем которой был ее пьяный отчим.