Сельская идиллия - Сара Орвиг Страница 17

– А я говорю, что будет замечательно, – сухо сказала Несси, нанося ей на щеки румяна, а на ресницы – тушь.

– Но это не для меня, – настаивала Эмили.

– Но это же всего на несколько часов, – упорствовала девушка.

Наступило молчание, пока Несси укладывала ей волосы.

– С такими волосами тяжело справиться.

– Совершенное мучение.

– Но они великолепны. Какие локоны!

– Я не смогла бы пойти на работу с такой прической.

– Может, и нет. Но сейчас ты собираешься в дансинг. Клянусь, что эти парни ответят на любые твои вопросы. Квинт сказал, что будет ждать вас у бара.

– Квинт выглядит вполне подходящим для бара, – заметила Эмили, наблюдая в зеркале за Несси.

– Да, вполне. Он и еще один помощник Зака. Прекрасно, я закончила. 0-ля-ля!

Эмили повернулась посмотреть на свое отражение и испытала шок.

– Я не могу идти в таком виде, – запротестовала она. Ее волосы рассыпались по плечам огненным водопадом, кольцами обрамляя лицо. Блузка слишком обтягивала ее и была чересчур короткой. Она подчеркивала ее грудь. В ушах у нее были массивные золотые кольца. И она никогда так ярко не красилась. Никогда в жизни. – Я похожа на…

– Любой парень захочет поговорить с тобой. Только так ты сумеешь что-нибудь выяснить о сестре.

Эмили с сомнением взглянула на Несси.

– Я не знаю, смогу ли я все это вынести.

– Будь просто женщиной. – Несси усмехнулась. – Думаю, что с Амбер все в порядке.

– Спасибо. Мы с ней никогда не были особенно близки, но я должна найти ее.

– Она нанесла ужасную травму и Заку, и детям, – серьезно проговорила Несси. – Он до сих пор не может прийти в себя.

– Моя сестра всегда делала только то, что ей хотелось. Но она остается моей сестрой.

– Ты совсем другая. Она даже не ласкала своих детей. Они ей были не нужны. А ты возишься с ними.

– Спасибо, – ответила Эмили, почувствовав возникшую между ними теплоту.

Они вернулись в дом. В кухне Зак возился с электрическим шнуром от магнитофона. Он уже переоделся в черную рубаху. Он мельком взглянул на вошедших, и вдруг взгляд его остановился на Эмили. Рука, придерживавшая магнитофон, замерла, а шнур незамеченным выскочил из другой руки и упал на пол.

– Ну и дела! – протянул он.

– Гляди, я тебе говорила, – удовлетворенно зашептала Несси. – Будьте осторожны. Как только вы уедете, я запру дверь и включу сигнализацию.

Эмили с трудом понимала, о чем та говорит. Ее поразила реакция Зака. В его темных глазах полыхал огонь. Он оставил магнитофон на стойке, не отрывая от нее взгляда. У нее было ощущение, что она обнажается под его пристальным взглядом. Сердце ее колотилось, грудь вздымалась от волнения.

Зак пошел к ней, ощупывая се глазами. С каждым его шагом сердце ее билось все быстрее. Он остановился в дюйме от нее.

– Лучше прихватить дубинку. Мне придется драться с каждым парнем в баре.

Сегодня утром ему хотелось только поцеловать ее. Сейчас ему хотелось большего. Яркая блузка обтягивала ее, подчеркивая ее формы. У него перехватило дыхание. Он понимал, что ему нужно что-то делать, а не стоять столбом, любуясь ею. Но он был не в состоянии двинуться, тело не слушалось его. Она была такой женщиной, о которой он мечтал: горячей, интеллигентной, любящей детей. Только – о, проклятие! она не могла стать для него этой женщиной. На ней будто было написано: «Вход воспрещен», словно за спиной у нее стоял муж.

Но этим барьером был не муж, а ее наследственность. Никогда он больше не свяжется с Амбер или с ее родственниками. Никогда!

Но почему же он тогда остолбенел, потерял голос, не может отвести взгляда от Эмили?

– Ты великолепна, Чикаго, – хрипло выдавил он.

– Не уверена, что могу рассматривать это как комплимент.

– Я просто горю при виде тебя.

– Тогда мы выставим тебя на улицу – немного о студиться.

Они стояли, не двигаясь. Сердце Эмили готово было выпрыгнуть из груди.

– Зак!

– Только после тебя.

Зак смотрел, как она идет к двери. Джинсы обтягивали ее бедра, походка была такой сексуальной. Мысленно он раздевал ее. Он ничего не слышал и не замечал, кроме клокотавшей в нем страсти. Эмили казалась ему огненной женщиной, а когда она смотрела на него своими зелеными глазами, он не знал, как сумеет выдержать сегодняшний вечер.

Он понимал, что уже не увидит в ней прежнюю Эмили, не сможет смотреть на нее только как на родственницу. Когда он смотрел на Эмили, то больше не был мертвецом. Он ожил.

Она повернулась к нему, стоя у двери.

– Так мы едем, ковбой, или весь вечер будем играть в гляделки?