Свидание с мечтой - Барбара Ханней Страница 17

– Брэд просто одержим этим. Город будет жить, пока открыта школа. Теперь, когда Томас пошел в первый класс, Брэд постоянно интересуется делами школы. Наверное, он уже все уши об этом прожужжал бедному Эду.

– Даже если и так, тот, похоже, не возражает, – улыбнулась Милла.

– Все готово, так что мы можем присоединиться к ним. Захвати хлеб, соль и перец, а я попытаюсь оторвать детей от мультиков. Томас! Люси! – крикнула она. – Ужин готов!

– Я хочу сидеть рядом с дядей, – заявила маленькая светловолосая девчушка, глядя на Эда большими карими глазами.

– А где волшебное слово? – спросила Хайди. – Дядю зовут Эд.

– Я хочу сидеть рядом с ним, – произнесла малышка тоном, не терпящим возражений.

Ее мать застонала:

– Я когда-нибудь услышу от тебя слово «пожалуйста»?

Люси шаловливо улыбнулась Эду:

– Пожалуйста, дядя.

– Надо же как мне повезло, – произнес он дружелюбным тоном, передвинувшись на край деревянной скамейки. – Мне тебя поднять?

– Нет, я большая девочка. Я сама могу. – Приложив некоторые усилия, малышка забралась на сиденье и, откинув с глаз золотистые кудряшки, торжествующе посмотрела на него: – Вот видишь? Я залезла.

– Ты молодец, – ответил Эд, не в силах сдержать улыбку.

– Я буду сосиску с хлебом и кетчупом, – важно заявила малышка.

– И салат, – сказала ей Хайди.

Ее дочка выпятила нижнюю губу:

– Я не люблю салат.

– Если не съешь салат, не получишь сосиску. – С этими словами Хайди положила ей в тарелку немного овощного салата.

Эд ожидал услышал вопль протеста, но вместо этого девочка серьезно уставилась на него своими большими карими глазами:

– Дядя, ты любишь салат?

– Люблю, – ответил он.

Как только Хайди переключила свое внимание на старшего брата Люси, девочка встала на скамейку, наклонилась к Эду и прошептала ему на ухо:

– Я разрешаю тебе съесть мой салат. Только не говори маме.

Она тут же снова опустилась на скамейку и сидела с невинным видом, пока ее отец не положил ей на тарелку поджаристую сосиску.

– Кетчуп будешь, солнышко?

– Да, пожалуйста, папочка.

Эд с трудом удержался от смеха. Он даже не подозревал, что женщины прибегают к уловкам уже в столь раннем возрасте. Он обнаружил, что происходящее доставляет ему огромное удовольствие. Откуда ни возьмись появилась мысль о том, что было бы, если бы у него была такая же прелестная малышка.

До сих пор он не думал об отцовстве. Этот вечер действовал на него странным образом. С того момента, как он приехал в дом Хайди и Брэда, он чувствовал себя так, словно переместился в прошлое. Нельзя утверждать, что друзья Миллы отстали от времени. Они были в курсе последних мировых событий и пользовались техническими новинками, но в их доме царила атмосфера уюта и умиротворения, которая напоминала ему о семейных встречах на ферме его бабушки и дедушки в Мичигане.

В последний раз молодое и старшее поколение собрались там на День благодарения, когда Эду было пятнадцать. Под «старшим поколением» он, разумеется, имел в виду бабушку и дедушку, а не родителей.

Эд даже не помнил, чтобы его отец и мать ужинали вместе. Они развелись, когда ему было пять лет. После этого всякий раз, когда он приезжал в отцовский дом, отец допоздна задерживался на работе и уделял сыну очень мало времени.

Что касается матери Эда, когда он утром уходил в школу, она еще спала. Вечера она проводила на диване перед телевизором, и, когда целовала Эда перед сном, от нее пахло виски. Своим воспитанием он был обязан няням, которые сменяли одна другую быстрее, чем он успевал к ним привыкнуть.

Сейчас, сидя за столом, покрытым клетчатой скатертью, Эд делал вид, будто не замечает кусочки овощей, появляющиеся на краю его тарелки, слушал звонкий смех Миллы и чувствовал себя счастливым.

Ему пришлось напомнить себе, что, как бы хорошо и комфортно ему ни было, он здесь чужой. «Кавено Энтерпрайзис» находится совсем в другом мире, у обитателей которого вместо сердца калькуляторы.

Сегодняшнее беспретенциозное барбекю в саду разительно отличалось от шикарной вечеринки по случаю дня рождения Гарри, на которую он пригласил Миллу. Теперь он понял, почему она так легко позволила роскоши ослепить ее.

Также он понял, почему она вернулась домой сразу, как только шоры, наконец, упали с ее глаз.