Мадам Флер - Жаклин Санд Страница 17

Искренне Ваш,

Сезар Мишель Бретинье, виконт де Моро».

Он вызвал лакея, велел отнести письмо в особняк на улице Вье-Коломбье и непременно дождаться ответа, который затем доставить сюда, а сам решил заняться допросом Мари и Клотильды.

Обе женщины обнаружились на кухне, где пили чай. При виде виконта они вскочили, весьма смущенные; Сезар мельком отметил, что чайник другой.

– Предыдущий забрала полиция? – спросил виконт, указывая на чайник.

Мари фыркнула.

– Полиция забрала бы весь дом, если бы это помогло обнаружить преступника, ваша светлость! А пока забрали чашки и чайник, и тело несчастного Бертрана! – она промокнула глаза уголком расшитого фартука. – Когда же мы сможем его похоронить?

– Полагаю, что завтра. Это еще предстоит выяснить. – Сезар мысленно отметил, что следует отослать человека в Сюртэ и поинтересоваться, как у них там идут дела. Что-то инспектор Кавье исчез с горизонта. А ведь должен был на следующий же день после убийства маячить у дверей особняка на улице Вожирар и требовать встречи с виконтом, дабы учинить допрос по всем правилам. Зная инспектора, Сезар не сомневался, что тот объявится, и удивлялся, куда это он пропал.

– Что ж за несчастье-то! – запричитала Мари.

Клотильда молчала.

Это была сухощавая, неприметная женщина с грубыми жилистыми руками, похожая на тех прачек, какими их изображают излишне приверженные реализму художники. На ее мышиного цвета волосах плотно сидел накрахмаленный чепец, серое платье было безукоризненно чистым, а на коротком фартуке – ни единой морщинки. Она содержала дом в чистоте и казалась серой феей, неприметно скользящей по коридорам. Благодаря ей Анри выглядел как человек, а не как механик, уже сто лет не вылезающий из мастерской. Это позволяло Жиффару появляться в обществе и даже там никого особо не шокировать.

– Садитесь, – велел Сезар, сам он садиться не стал, а прошелся по кухне туда-сюда. Свет лился из узких окон, от плиты тянуло теплом. День был хороший, солнечный, и лампу не зажигали.

Женщины уселись и смотрели теперь на виконта – Мари с любопытством, а Клотильда равнодушно, как глядит сытая кошка на мельтешащий у нее перед глазами комок пуха. Ловить лень, глаза тоже не закроешь – сразу уснешь, а спать нельзя.

– Я хотел бы снова расспросить вас о том вечере, когда умер Бертран. Клотильда, я не знал, что вы возвращались в особняк. Почему я вас не видел?

– Меня увели полицейские и допрашивали в моей комнате, что было не слишком прилично, зато спокойно, – отвечала экономка. – Я могу лишь повторить вам то, что говорила им. Я уже шла домой, когда вспомнила, что позабыла кошелек, и вернулась.

– Что тогда произошло?

– У меня есть ключ от входной двери, я воспользовалась им, вошла и сразу услышала, как Мари кричит, удивилась, что никто не спешит к ней – значит, подумала я, хозяин, наверное, в мастерской. Я прощалась с ним, когда уходила.

– А дальше?

– Я побежала на кухню и увидела, как Мари склонилась над Бертраном. – Клотильда поморщилась, воспоминания явно не доставляли ей никакой радости. – Я редко пугаюсь, ваша светлость, но тут я испугалась!

– Что вас так впечатлило?

– Так Бертран! Он лежал, так страшно скорчившись, и у него было такое лицо… И еще руки у горла, как будто он пытался вырвать отраву из глотки.

Сезар оценил образность, однако спросил о другом:

– С чего вы решили, что он отравлен?

– Мой сосед, весьма странный тип, отравился мышьяком. Подозревали злой умысел, но потом выяснили, что это он таким образом наложил на себя руки. Он оставил записку, в которой просил никого не винить. – Ее почти правильная речь – речь женщины, долго работавшей в богатом доме – сбилась, и Клотильда закончила по-простому: – Вот черт, подумала тогда я! И Бертран туда же!

– Вы сочли, что он совершил самоубийство?

– Ну, сперва да. А затем я подумала… Зачем Бертрану так поступать? Он же был счастлив. Жил здесь в тепле, работы немного… – Клотильда пожала плечами. – А потом приехали полицейские и сказали, что это, скорее всего, убийство. Кому он помешал?

– Вот та загадка, в которой я желаю разобраться. – Виконт не стал говорить женщинам, что помешал, скорее всего, не Бертран, а Анри – незачем их подталкивать к этому простому выводу, коли сами не додумались. – Значит, полицию вызвали вы, Клотильда?

– Верно, я. Побежала сначала к хозяину, тот велел позвать полицейских. Я и бросилась искать. К счастью, наткнулась на них, патрулировали улицу; я рассказала, что у нас приключилось, и один поехал в Сюртэ, а второй со мной пошел. А затем приехал инспектор с людьми, а потом и вы. Но про вас мне Мари рассказала. Я-то вас и не видела.

Все сходится – именно так и складывалась картинка.

– Клотильда, хорошенько подумайте, прежде чем ответить на мой следующий вопрос. Когда вы ходили за полицией или когда возвращались в дом за кошельком, или вот когда шли через двор к мастерской – вы никого в округе не видели?

Экономка задумалась, с минуту морщила лоб, затем произнесла:

– Во дворе точно никого не было. На улице, когда за кошельком возвращалась, – может, и проходил кто, да я не упомню, совсем не о том думала. А когда за полицией ходила… Вроде бы стояла какая-то карета дальше по улице. Но было уж темно, и я ее не разглядела.

– Вы не проходили мимо нее?

– Нет, я в другую сторону пошла.

– Жаль, – пробормотал виконт. Вполне вероятно, в той карете и находился убийца.

– Ах нет, вспомнила! – воскликнула Клотильда, и Сезар дернулся, как от удара. – Когда я за кошельком возвращалась, мимо меня женщина прошла.

– Какая женщина?

– В сумерках-то не разглядишь. Вся в черном, и вроде волосы белокурые, но я видела ее мельком, лица и не вспомню…

Вся в черном, белокурые волосы. Неужели это безутешная вдова – госпожа де Виньоль?

Если так, то придется признать, что она не только доставляет письма, но и убивать способна – а к тому же, актриса, место которой в театре, никак не в особняке, из которого она не выезжает. Если это была она, то, значит, она хотела убить Анри Жиффара и совершенно точно знает, кто он. Не опасно ли везти ее к нему сегодня? Виконт покачал головой. Нет. Он способен справиться с непредвиденной ситуацией. К тому же, скорее всего, вдова не согласится принять его приглашение. Ладно, он изобретет другой способ…

– Полиция не спрашивала о том, о чем спрашиваете вы, ваша светлость, – заметила Клотильда. Она уже справилась с охватившим ее волнением и приняла привычный равнодушный тон.

– Полицейские – грубияны! – фыркнула Мари. – Как можно! Врываются, задают мне бесстыдные вопросы и смотрят так, будто я беднягу и погубила! Да зачем же мне…

– Инспектор Кавье вас подозревал? – хмыкнул Сезар.