Пробежать под радугой - Сандра Мэй Страница 17

Они прилетели в Лондон в середине дня, и Франческа с изумлением выяснила, что традиционное представление об Англии как о месте, где всегда идет дождь, не соответствует, мягко говоря, действительности. Лондонский июль бил все рекорды жары. Солнце лилось расплавленным золотом с бирюзового блюда неба, редкие белые облачка только подчеркивали синеву.

Всю дорогу от аэропорта Франческа крутила головой по сторонам. Палисадники полыхали разными красками. Небольшие домики, стоящие вдоль дороги, были увиты диким виноградом и плющом и напоминали подарочный чайник, стоявший на кухне у мадам Трюдо.

Конечно, это была не Франция, совсем не Франция, и солнце здесь светило по-другому, и зелень была не такой яркой, и вольных просторов пока не наблюдалось — и все же здесь было очень хорошо. Франческа с изумлением прислушивалась к собственным ощущениям. Наверное, это и есть любовь к родине? К месту, где родился. Хотя… Родилась-то она в Дублине! Вот где зелень! Вот где просторы.

От патриотических размышлений ее отвлек Алан. Он мягко тронул девушку за руку.

— Мы остановимся на пару дней в “Глобусе”, это старый маленький отель в центре. Если вы не против, конечно.

— Что вы, я не против, только… у меня почти нет денег, в смысле на хороший отель.

— Обижаете, леди. Ведь вы уже на работе. Я, разумеется, оплачу. То есть меня уполномочили оплатить все предварительные расходы.

Она была так взбудоражена и заинтересована поездкой, что не обратила внимания на запинку в голосе Алана и его явное смущение.

Заслуженный ученый, член Королевского научного общества, Алан Пейн был счастлив и испуган одновременно. Он чувствовал себя примерно так же, как чувствует себя человек, очнувшийся от долгого, глубокого и тяжкого сна. Звуки, краски, запахи — все это неожиданно стало ярким, сильным, перестало раздражать его. То, что Франческа согласилась ехать с ним, повергало Пейна в состояние радостного изумления и безусловного счастья, однако кое-что с такой же силой беспокоило его.

Зачем он придумал эту ложь с детьми своих знакомых? С чего он взял, что иначе она не согласится ехать? И что она теперь о нем подумает — теперь, когда узнает правду? Надо ей сказать и все объяснить, а может, даже попросить прощения за этот маленький обман.

Вместо исполнения этого благого решения Пейн продолжал наматывать нити лжи на клубок обмана. Как назло, Франческа начала задавать вопросы о своих новых хозяевах. Казалось бы, здесь и признаться — но язык Алана не желал слушаться.

— Вы побудете в замке или только привезете меня и уедете?

— Ну… в общем… наверное, побуду.

— Вы с хозяином очень близкие друзья?

— С детства.

— Понимаю. Ваши дома рядом и так далее.

— Не совсем. Я, то есть он вообще живет не в доме, а в замке. До ближайших соседей десять миль. До деревни.

— Ух ты! Сказать по правде, я думала о замке, но как-то так, по инерции. Вы сказали — аристократы, я и представила себе замок с башенкам, бойницы, ров и подъемный мост, а внутри холодно и сквозняки, а по ночам привидения.

— Рва нет. И подъемного моста, соответственно, тоже. Сквозняков хватает, привидений я лично не видел.

— Конечно! Это же семейные привидения. Они являются только своим родственникам. Вашему другу наверняка являются, потому что у него совесть нечиста. Ничего, что я так про него?

— Ничего. А вы считаете, у него нечиста совесть?

— Ха! Еще бы! Я мало про него знаю, вы не рассказываете, но судя по всему, он довольно слабый человек, не справляющийся с собственными детьми. Дальше так: раз вы его друг, он все-таки не плохой человек, а значит, его мучает совесть. Ну а тех, кого мучает совесть, — привидения посещают совершенно регулярно!

— Блестящая логика! И все же вы прямолинейны в суждениях, Франческа.

— Если ходить вокруг да около, можно не успеть добраться до самого главного. Да Бог с ним, с этим несчастным. Я ведь еду к его детям. Надеюсь, у меня получится, мы подружимся, и все пойдет на лад.

— Я тоже очень на это надеюсь.

— Кто еще живет в замке? Куча прислуги?

— Я вам уже говорил, они не слишком богаты. В замке живут всего двое, их и слугами не назовешь, они, скорее, члены семьи. Во всяком случае, они там живут гораздо дольше хозяина.

— О, как интересно! Патриархальные связи, настоящие английские слуги, пардон, шотландские. Ведь они шотландцы?

— О да! Эван МакБрайд и Лорна Уоллес. Ему скоро восемьдесят, ей немного меньше.

— Старичок со старушкой пашут на вашего дружка? Содержат целый замок? И ему не стыдно?

Алан грустно улыбнулся.

— Боюсь, вы чересчур жестко настроены против моего друга. Успокойтесь, он не кровосос-эксплуататор. Позвольте мне рассказать вам историю этих людей. Мак и Лори — так их все зовут — тоже родились в замке, как и их отцы и деды. Их род не менее древний, чем род самих хозяев. Лори — экономка, кухарка и добрый дух этих мест. Старый Мак — лошадник и мастер на все руки. Сам замок не слишком велик, потому что ему очень много лет. Собственно, фундаменту почти десять веков, стены, конечно, поновее. Жилых помещений в этих развалинах осталось не так много, но их Лорна содержит в образцовом порядке. Хозяину… гм… предлагали продать замок, сдать его в аренду, переделать и превратить в отель — но он не хочет.

— Вот это правильно!

— Вы так думаете?

— Конечно! Это же его родовое гнездо. Место, где родились его родители, деды, прадеды. Я еще понимаю, наша развалюха в Дублине! Она всю жизнь была съемной хижиной для семей моряков, у нее сменилось две сотни хозяев, но тысячелетний замок — совсем другое дело.

— Рад, что вы меня поддерживаете, Франческа. Я тоже так всегда говорил… ему. Ну, так вот. Хозяйство не очень большое. Стадо лошадей — их Мак пасет на дальних выгонах, в горах. Хорошая порода, годятся и для верховой езды, и для сельских работ. Есть козы, овцы, две коровы, куры, утки, гуси — это все царство Лорны. Они живут во внутреннем дворе замка, а пасутся, где хотят.

— Начинаю представлять себе избушку-развалюшку. Надеюсь, мне не придется брать в комнату для тепла овечек и козочек?

— Нет, не бойтесь. Я плохо рассказываю. На самом деле это настоящий замок. Красивый и удобный. В комнатах ковры и зеркала, камины огромные и дают много тепла, в каждой комнате ванная с горячей водой.