Инстинкт охотника - Пола Хейтон Страница 17

— В чем дело? — послышался из холла голос Берта.

Одним прыжком Конни оказалась у двери и распахнула ее.

— Это… мышь или крыса! — задыхаясь, проговорила она. — Она огромная… Вон! Вон! Прогони ее! Сейчас же! Пожалуйста!

Он шагнул в коридор и рассмеялся.

— Это же просто маленькая мышка.

— Просто?! — задохнулась Конни и поежилась. Если бы эта мышь подошла к ней, она бы просто умерла!

— Она уже убежала, — спокойно сказал Берт.

— А завтра? Завтра она придет снова!

— Не бойся, завтра мы купим пару мышеловок…

— Спасибо, спасибо, — с облегчением забормотала Конни.

— К вашим услугам в любое время.

Она в ужасе посмотрела на него.

— Ты же не хочешь сказать, что их тут много?

— Конечно, дом старый, — ответил Берт. — Иди спать спокойно.

Конни подошла к своей постели и села.

— А как ты оказался в холле? — вдруг спросила она.

— Проверял, закрыл ли я заднюю дверь на задвижку. А почему ты встала?

— Тоже хотела проверить.

Его глаза блеснули.

— И тут ты увидела крошечную мышку. Но она же сама тебя испугалась. В следующий раз не надо так истерически орать.

— Я истерически не орала.

Он сел рядом с ней на постель.

— А как еще можно назвать твой визг? По-моему, это была настоящая истерика. Смешно сказать: при столкновении с самым безобидным мышонком ты истошным голосом зовешь на помощь.

Конни разъяренно сверкнула глазами.

— Иди ты в…

— Это приглашение?

— Это оборот речи, — произнесла она хриплым голосом, вдруг осознав, что на ней лишь тонкий халатик на голом теле. А на Берте — плавки, и тоже ничего больше.

— Очень красноречивый. И интересный. — Берт опустил голову. — А что, если?..

Он прижался губами к теплому плечу Конни, с которого во время прыжка сполз рукав халатика. Ее сердце запрыгало. Она знала, что должна отстраниться, и побыстрее, но его ласковые губы словно парализовали ее.

— Ты в чем спишь? — спросил Берт, взглянув на ее халатик.

— А в чем, по-твоему, я должна спать? В рубашечке с розовыми рюшечками и оборочками? — Конни старалась говорить шутливо, но у нее пересохло в горле и слова давались с трудом.

— Я думаю, что ты спишь голой, — сказал он и снова провел губами по ее плечу. — Угадал, ты такая?

— Да, — задохнувшись, сказала она.

Он поднял голову и усмехнулся.

— И еще ты падаешь в обморок при виде мышек.

Шутка подействовала, и Конни смогла улыбнуться в ответ.

— Разве тебе не нравится чувствовать, что ты больше и сильнее меня.

— Ты хочешь сказать, что это не так?

— Вот именно. И еще я хочу сказать, что я не падала… — тут она для большей убедительности толкнула его в грудь, — не падала в обморок.

— Падала.

Конни толкнула его сильнее.

— Нет!

— И истерично визжала.

— Ничего подобного!

На этот раз Берт упал спиной на подушку и потянул Конни за собой.

— Вечно ты споришь, — сказал он и поцеловал ее.

Его губы были ищущими и одновременно ласковыми. Сейчас в поцелуе не чувствовалось злости. Конни ощутила крепость его губ и влагу языка. Ей нравился этот вкус. От Берта чуть-чуть пахло мятой и слегка — им самим. Легкий и волнующий запах. Закрыв глаза, она даже и мысли не допускала о сопротивлении. Разве можно что-то возражать, когда чувствуешь его губы на своих губах, а его руки на своих плечах, когда ощущаешь нарастающее возбуждение во всем теле? Нет и еще раз нет.

Поцелуй Берта длился и длился. Его большая ладонь скользнула вниз и стала ласкать ее упругие груди и плоский живот.

— Я хочу видеть тебя всю, — сказал он тихо и взялся за пояс ее халатика. Конни расстегнула пуговки. — Такая ты вся мягкая, гладкая, прямо шелковая, — пробормотал он.

Его руки снова принялись ласкать ее. Конни выгнулась дугой. Его пальцы неутомимо и ритмично касались ее сосков. Ее возбуждение дошло до боли. Она нетерпеливо задвигалась. Ей хотелось большего.

Словно в ответ на ее безмолвную мольбу, он наклонился к ней и слегка прикусил ее сосок. Запылав, Конни обхватила Берта за шею и притянула его к себе. Еще никогда она не испытывала такого яркого и сильного желания.

Ей захотелось коснуться его, и, когда он снова приблизил к ней лицо, она протянула руку и погладила его по груди, чувствуя пальцами завитки жестких волос. Но когда она возжелала поцеловать его, он вдруг замер и отшатнулся.

— Что случилось? — спросила Конни.

Берт сжал ее талию, словно пытаясь справиться с чувствами.

— Мы должны остановиться.

— Остановиться?

Она почувствовала напряжение во всем теле. Нет, они не должны останавливаться!

Он сделал глубокий вдох.

— У меня нет презерватива.

— Не беспокойся, — Конни почувствовала облегчение, — я принимаю таблетки.

Но Берт, услышав эти слова, резко отодвинулся и встал с постели.

— Я предпочитаю предохраняться сам.

Конни медленно села. Мгновение назад с ней был пылкий любовник, а теперь… Ее растерянность переросла в гнев. Как он смеет играть с ней в прятки?! Как он посмел отвергнуть ее?!

Она потянулась за халатом и надела его.

— Ты думаешь, что я сплю со всеми подряд? — резко спросила Конни, сверкая глазами. — Боишься подхватить от меня одну из тех болезней, о которых вслух не говорят?

— Господи, конечно, нет!

Она нахмурилась. Кажется, он ответил искренне.

— Тогда я ничего не понимаю. Разве что… ты подумал, что я соврала насчет таблеток? — спросила она. — Ты решил, что я, черт возьми, так сильно захотела переспать с тобой, что пошла на риск и мне плевать на последствия?!

— Я просто не хочу ввязываться во что-то только из-за игры гормонов, — медленно проговорил Берт. — Потом, возможно, мы оба пожалеем.

— Чепуха, — отрезала Конни. — Ты не веришь мне! Да, я хотела быть с тобой, но теперь уже нет! Теперь я хочу, чтобы ты убрался вон из моей комнаты! — Она дрожащим от гнева пальцем указала на дверь. — И впредь держись от меня подальше!

Гилберт помрачнел. Кажется, он хотел что-то сказать. Оправдаться? Извиниться? Возразить? Но он повернулся и вышел, мягко прикрыв дверь.