Верь только сердцу - Лиз Карлайл Страница 17

– Это семейная реликвия графов Килдерморов, Дэвид, – тихо сказала она. – Кольцо старинное, по легенде оно приносит владельцу удачу и благосостояние. Я хочу, чтобы оно принадлежало тебе.

– Нет, я не могу его принять, – пробормотал Дэвид. Он снял кольцо, положил в футляр и отодвинул его от себя. – Только представь, какие пойдут разговоры!.. – Он устремил на Дженет вопросительный пристальный взгляд, словно пытался по ее лицу определить тайный смысл ее поступка.

– Ну и пусть, – возразила Дженет. – Я хочу, чтобы оно было твоим. Я устала обращать внимание на то, что о нас злословят. Ты можешь хранить кольцо в сейфе и не носить его на публике. Однако для меня очень важно знать, что оно у тебя.

От дальнейших споров Дженет спас появившийся Дональдсон, который объявил, что ужин подан. Она взяла футляр и настойчиво вложила его в руку Дэвида.

– Дэвид, прошу тебя. Это знак моей любви и уважения к тебе. Неужели ты откажешься его принять?

После затянувшейся паузы Дэвид молча кивнул и убрал футляр в карман. А затем в порыве благодарности Делакорт взъерошил мягкие волосы на затылке Дженет, наклонился и нежно поцеловал ее в лоб.

В дом на Брук-стрит Коул вернулся на следующее утро. Всю, как ему показалось, бесконечно долгую ночь он думал и твердо решил, что согласится занять должность гувернера лорда Мерсера и его младшего брата. Коул не понимал до конца, почему он принял такое решение, но когда все взвесил и обдумал, он успокоился и наконец-то уснул.

Однако еще более удивительным было согласие Коула принять условие леди Мерсер и переехать жить в дом на Брук-стрит. Он надеялся, что поступает вполне разумно. Однако, честно говоря, он уже услышал и увидел в этом доме много такого, чтобы понять: жизнь там очень тревожная. Хотя дяде Коул доверял больше, чем леди Мерсер, ему тоже были неизвестны истинные мотивы Джеймса. И еще его тревожили молчаливость и замкнутость Стюарта. Чем было вызвано столь странное поведение девятилетнего мальчугана?

Имелись и другие признаки того, что в доме на Брук-стрит не все благополучно: швейцары, явно бывшие боксеры, садовник, который главным образом охранял дом, а не занимался своими прямыми обязанностями. Не давало покоя и замечание Эдмунда о том, что дети леди Мерсер доставляют кое-кому неудобства. Однако больше всего его тревожило сумасбродное поведение самой маркизы. Поначалу, ослепленный собственными странными и будоражащими эмоциями, Коул не обратил особого внимания на некоторые странности ее поведения. Но при дальнейших рассуждениях он пришел к выводу, что временами она выглядела необычайно встревоженной. Похоже, в какие-то минуты он принимал за ярость то, что на самом деле было плохо скрываемым беспокойством.

И, наконец, Коул понимал, что следует самому во всем разобраться. Ведь речь шла о судьбе детей.

На этот раз швейцары в доме леди Мерсер вели себя на удивление вежливо. Один взял у Коула визитную карточку и, вернувшись через минуту, объявил, что леди Мерсер ждет капитана Амхерста в библиотеке.

Длинная и узкая библиотека оказалась теплой и уютной комнатой с лепным потолком и высокими окнами с зелеными бархатными портьерами. Уют в комнате создавали полированный дубовый паркет и мягкий красно-коричневый восточный ковер. В дальнем конце располагался камин, облицованный светло-зеленым мрамором, с высокой дубовой полкой. Коул обратил внимание на то, что с камина давно не стирали пыль. Обе длинные стены комнаты занимали полки с книгами в прекрасных кожаных переплетах, что также способствовало атмосфере уюта и спокойствия.

По виду это была абсолютно мужская комната. И все же Коул интуитивно понял, что комната принадлежит женщине, сидевшей у камина с шитьем в руках, у ног которой развалились две собаки. Входя в библиотеку, Коул вспомнил свои вчерашние слова. Ох, лучше бы он их не говорил и лучше бы не терял самообладания. И все же он не собирался извиняться за вчерашнее, хотя это наверняка и польстило бы ее светлости. После того как швейцар объявил о его приходе, леди Мерсер, не вставая, отложила в сторону шитье и указала Коулу на кресло.

– Доброе утро, капитан.

При звуках ее грудного голоса с легкой хрипотцой Коул почувствовал, как у него заныло в груди.

– Леди Мерсер! – Коул с трудом перевел дыхание и с неохотой опустился в кресло напротив, которое стояло гораздо ближе к леди Мерсер, чем ему бы хотелось. – Похоже, я вчера сгоряча наговорил много лишнего.

– Безусловно, – согласилась леди Мерсер, по-королевски вскинув голову. – Причем буквально обо всем. Что вы конкретно имеете в виду, капитан? – Она по-прежнему держалась холодно и отстраненно, и это еще раз напомнило Коулу, что его миссия в этом доме может оказаться гораздо труднее и сложнее, чем он поначалу себе представлял.

– Я имею в виду то, мадам, что отказался жить в вашем доме, – спокойно пояснил он.

При этих словах голубые глаза леди Мерсер округлились. Теперь она уже не выглядела надменной и отстраненной, а скорее насторожилась, почуяв неладное. Коулу совсем не хотелось ее пугать.

– Но если вы передумали, миледи, вам стоит только сказать. Я волнуюсь за ваших сыновей, вот и все.

– Волнуетесь, сэр? С чего бы это? – В голосе леди Мерсер прозвучал испуг, и старшая из собак это почуяла. Пес вскочил с места и прижался к ногам Дженет. Она ласково потрепала его по голове, и он снова улегся на ковер.

Явно ожидая ответа на свой вопрос, Дженет наклонилась вперед, и ткань ее черного платья натянулась на высокой, полной груди совершенной формы. К своему ужасу, Коул осознал, что не в состоянии оторвать взгляд от лица маркизы, поскольку даже красота ее грациозной фигуры не могла сравниться с ее прекрасным лицом.

Дженет в упор смотрела на Коула, она нарочито дерзко его разглядывала, на что решились бы лишь некоторые из знакомых Коулу женщин. Взгляд у леди Мерсер был настороженный, как у охотящейся тигрицы, и Коул ничуть не сомневался, что, если потребуется, она без колебаний набросится на него. Коул вспомнил, что он выбирал новобранцев по такому решительному взгляду, и из них выходили отличные солдаты. От этой мысли Коул едва не рассмеялся. Господи, но ведь это правда: из леди Мерсер вышел бы отличный вояка.

– Я сказала что-то смешное, сэр? – подчеркнуто надменно спросила Дженет. – Похоже, вы смеетесь?..

– Нет, что вы, миледи.

– Учтите, сэр, я знаю, что меня называют Стратклайдской ведьмой. Мне доступны самые потаенные уголки человеческой души, – с насмешкой в голосе предупредила Дженет.

Коул стиснул губы, чтобы снова не усмехнуться. Странно, но он чувствовал себя немного нелепо в присутствии этой женщины.

– Значит, вы должны заметить, леди Мерсер, что мне не до смеха.

– Называйте меня Дженет, сэр. И могу поспорить, что в душе вы смеетесь. Так скажите же, что вас так развеселило? Поделитесь, кузен.

От Коула не ускользнул прозвучавший в ее голосе сарказм.

– Что ж, хорошо, мадам. Похоже, вы меня раскусили. Я поймал себя на мысли, что из вас вышел бы прекрасный воин. Я сам готовил таких солдат, поэтому хорошо знаю, какими качествами они должны обладать.