Друг без друга - Ронда Грей Страница 17

Кевин перехватил ее обеспокоенный взгляд в сторону дома.

— Твоя мать не заметила, что я приехал. Я увидел, что ты в саду, и поэтому…

— Просто вошел — со свойственной тебе бесцеремонностью! — Линда отложила маленькие грабли и вытерла руки о джинсы, местами запачканные землей. В ее глазах блеснул гнев. — Когда же ты наконец усвоишь, что в этом доме не хотят тебя видеть?

Он равнодушно пожал плечами, но карие глаза угрожающе прищурились.

— Ты имеешь в виду себя?

И что, интересно, он хочет этим сказать? Кевин никогда не отличался прямолинейностью, и… Стоп! Она снова копается в мотивах его поступков! Какая разница, что он говорит и по какому поводу!

— Ты нежеланный гость в доме моих родителей, — повторила Линда.

Когда дело касалось Кевина, ее родители были столь же неумолимы, как и она сама, что, впрочем, неудивительно. Этот человек три года назад предал их дочь, бросил в самую трудную минуту. Нет, никто из них не хочет его видеть.

Кевин коротко кивнул.

— Я прекрасно помню, что родители всегда пекутся о твоих интересах.

Линда встала и выпрямилась, с вызовом глядя ему в глаза.

— Ты снова возвращаешься к теме совместной записи альбома? В таком случае, смею тебя уверить, мама с папой не считают, что это в моих интересах. Они относятся к этой идее так же, как я! — И это еще мягко сказано. На самом деле отец грозился как следует врезать Кевину в челюсть, если тот посмеет хотя бы близко подойти к его дочери.

Это было бы настоящим подвигом! Морис Баффин был всего лишь пяти футов шести дюймов роста, и, чтобы достать до лица Кевина, ему пришлось бы взобраться на ящик!

Линда опасливо взглянула на часы — отец должен был с минуты на минуту приехать на ланч. Хотя мысль о том, как он залезает на ящик, чтобы расправиться с Кевином, и представлялась ей забавной, все же лучше этого избежать. Родители и так достаточно настрадались.

— Кевин, тебе лучше уйти, — холодно проговорила она.

Кевин сделал шаг вперед и, взглянув на нее с оттенком высокомерия, заявил:

— Я уйду тогда, когда сочту нужным.

Ветер растрепал его темные волосы. Кевин стоял, чуть расставив ноги в линялых джинсах, небрежно накинув черную куртку поверх белой рубашки. Он казался олицетворением мужественности и жизненной силы, и Линда ощутила привычную дрожь, пробежавшую по спине. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы подавить знакомые ощущения. Она нагнулась за инструментами, собираясь по пути к дому занести их в сарай.

— Прекрасно, делай как знаешь. Только, уходя, не забудь как следует закрыть ворота, чтобы Грэй не выскочил на дорогу. — Она направилась к дому.

— Линда!

— До свидания.

Не оглядываясь, девушка неторопливо шла по дорожке — не хватало еще, чтобы Кевин подумал, будто она убегает!

— Вижу, ты и впрямь снова научилась ходить.

Слова эти были произнесены тихо, но не настолько, чтобы она их не услышала! Побледнев от гнева, Линда резко развернулась. Какая наглость! Как он посмел даже заикнуться об этом! Когда он ее предал, она лежала, как сломанная кукла, не в состоянии ни ходить, ни петь, ни даже… как он посмел!

В горле Линды замер крик — боли или гнева, она сама не сознавала. Она знала только, что ненавидит этого мужчину всеми фибрами души. Ненавидит так же безгранично, как когда-то любила… Она покачнулась и едва не упала.

— Спокойно. — Кевин в одно мгновение оказался рядом и схватил ее за руку повыше локтя. — Я не хотел тебя пугать. — Он был мрачен как туча, но во взгляде, изучающем ее побелевшее лицо, почему-то сквозила забота. — Я только…

Но Линда, придя в себя, вырвалась из его рук.

— Уходи, Кевин. — Голос прозвучал почти бесстрастно, хотя ей отчаянно хотелось кричать. — Уходи и никогда не возвращайся.

— Линда, прошло три года…

— Не смей напоминать, сколько прошло времени! — Глаза девушки вновь полыхнули гневом, каждое слово она бросала как камень. — Ведь это я все эти годы пыталась жить, заново училась ходить, собирала разбитую жизнь по кусочкам. — Дыхание ее участилось, колени ослабли. Линда была в ярости, в том числе и на собственную немощь.

Только бы не потерять сознание, ведь с ней такое случалось: врачи говорили, что, возможно, ей уже никогда не избавиться от приступов слабости. Но она справилась, и справилась гораздо лучше, чем ожидали специалисты и этот человек, стоящий сейчас перед ней. Иметь хромую жену никогда не входило в его планы, и он, конечно, не мог с этим смириться.

Что ж, она больше не инвалид и не позволит ему калечить себя эмоционально.

Кевин нахмурился. Ей даже показалось, что он обиделся. С чего бы это?

— Не пришла ли пора простить…

— И все забыть, — саркастически закончила Линда. — Нет, Кевин, я никогда не забуду. Не забуду, кем ты был тогда и кто ты сейчас.

— Что ты знаешь обо мне сегодняшнем, Линда? — Низкий голос звучал хрипловато. — Эти три года я тоже страдал…

— Что, совесть проснулась и не давала покоя? — безжалостно уточнила она. — Если ты ждешь от меня отпущения грехов, то напрасно. Я не могу тебя простить, Кевин. — Как можно простить предательство?

Его карие глаза потемнели. Он мрачно взглянул на нее сверху вниз.

— Раньше в тебе не было этой резкости, Линда…

— Не пытайся вызвать у меня чувство вины! — Неожиданно для самой себя девушка горько рассмеялась. — Ты всегда любил свалить все на противника, а сам выйти сухим из воды. Только на этот раз ничего не выйдет — уж больно убийственные улики.

Он дернулся, словно от удара, взгляд стал каким-то потухшим, губы искривились в горькой усмешке.

— Я тоже кое-что потерял, — но об этом все, кажется, предпочитают просто забыть.

Глаза Линды наполнились слезами, она быстро заморгала, пытаясь их скрыть.

— Так же, как ты забыл клятвы, данные мне у алтаря. А теперь…

Перебив ее, Кевин яростно проскрежетал:

— Я не забыл свои клятвы, Линда.

— Что ж, значит, ты просто предпочел о них не думать. Результат от этого не меняется.

— Линда, Морис! Вы собираетесь идти в дом или… — Выйдя из-за угла дома, Сильвия увидела Кевина и смолкла на полуслове. Лицо ее застыло. — Я услышала голоса и подумала, что с тобой отец.

Она поздоровалась с Кевином, но ее карие глаза смотрели холодно.

— Здравствуйте, Сильвия! Вы хорошо выглядите.

Это действительно было так. Мать Линды отличалась той особой красотой, которая с годами расцветала еще ярче. Но она даже не отреагировала на его комплимент.

— Не знаю, Кевин, зачем вы здесь, хотя, впрочем, могу догадаться по телефонным звонкам, которые не дают нам покоя последние две недели. — Не дав ему ответить, Сильвия продолжала. — Но какие бы причины ни привели вас в этот дом, вам лучше уйти. По-моему, вы расстраиваете Линду. — Она выразительно посмотрела на красные пятна, выступившие на щеках дочери. — К тому же Морис тоже будет не в восторге от вашего появления. В последнее время он неважно себя чувствует…