На грани света и тени. Книга 1 - Ольга Распутняя Страница 17

– Поверить не могу, Илона только поступила, а ее уже пригласили участвовать в конкурсе «Мисс Университет»! – с фальшивым восторгом восклицала Анна Пономарева. – Но, уверена, это только начало. Бьюсь об заклад, что, стоит тебе поступить, и тебя ждет не меньший успех, Стелла, дорогая! Если ты выберешь ее университет, Илона с удовольствием представит тебя всем нужным людям.

Стелла натянуто улыбнулась и закинула в рот оливку. Неужели эта женщина всерьез думает, что Стелла согласится находиться под покровительством ее раскрашенной дочки с накачанными ботоксом губами?! Вечер становился все более напряженным, и ее нервы уже начинали сдавать.

Начинался ужин довольно сносно. В положенное время собрались все приглашенные: Сергей и Регина Соколовские, Давид и Анна Пономаревы, Лида Дегтярова и ее сын Эдик, который был младше Стеллы на год.

Отец и мама Стеллы церемонно встретили всех и провели в роскошную гостиную, где уже был накрыт стол черного дерева, за который ее отец отвалил целое состояние именно для таких вот случаев. Да и вообще, абсолютно каждая деталь их гостиной была выбрана исключительно с целью пустить пыль в глаза.

Дядя Стеллы Алекс Воронцов, улыбаясь, как рождественский Санта, явился еще до прихода гостей. Не успела Стелла радостно его обнять и принять подарки, которыми он всегда щедро одаривал свою любимую племянницу, как отец тут же отвел его в сторону.

– К нам приглашены приличные люди. Будь добр не позорить нас хотя бы при них. И, ради бога, попридержи свои шуточки для дружков из кабаков, – холодно процедил он.

– Не волнуйся, я буду паинькой, – широко улыбаясь, ответил дядя, выворачиваясь из его хватки. – Ну, может, лишь немного разряжу атмосферу, а то эти твои ужины, знаешь ли, не всегда отличишь от похоронной церемонии…

Стелла хихикнула. Трудно было поверить, что дядя принадлежит к их семье. Он ушел из дома и отправился в свободное плаванье еще в восемнадцать лет, и с тех пор давал о себе знать примерно раз в год. Никто не знал, ни чем он занимался, ни на какие средства он жил. Иногда он приезжал к ним с переполненными карманами и сыпал деньгами направо и налево. А порой он появлялся на их пороге с покаянным видом и клятвенным обещанием взяться за ум, если отец Стеллы одолжит ему немного наличных. Отца ужасно раздражал безалаберный младший брат, но даже он не мог устоять против его обаяния. К тому же у их семьи был негласный закон, против которого никто не смел идти, – они всегда стояли друг за друга.

Стелла побаивалась своего отца в той же степени, в которой старалась завоевать его расположение. В основном она видела его только за ужином в будние дни и несколько часов в выходные. Их основное времяпрепровождение вместе заключалось в том, что она стояла за его спиной на всяких официальных мероприятиях. Разговоры их состояли из того, что он интересовался ее успехами и спрашивал, не нужно ли ей ничего. Между ними уже давно было заключено некое неофициальное соглашение – она сколько угодно могла пользоваться его кредиткой, а взамен ей нужно было вести себя безупречно, блистать ярче, чем дети его деловых партнеров, не позорить его и не действовать ему на нервы. В остальном она вольна была делать все, что ей заблагорассудится.

Стелла сама не была уверена в том, как она относится к отцу. Наверное, если бы она была мужчиной, ей бы хотелось стать на него похожей. Это был отлично сложенный, уверенный в себе человек с волевым лицом, железной хваткой и орлиным носом, который Стелла, слава богу, не унаследовала. Вся его жизнь была расписана по минутам, а семья являлась для него очередным пунктом в расписании. Его раздражала глупость, неуклюжесть и нерасторопность, и он всегда требовал беспрекословного подчинения. Как человек он был в целом довольно неплох, если бы почаще вспоминал, что он – человек. Временами у него даже бывали вспышки хлесткого, мрачноватого юмора, которым можно было резать воздух.

Но сегодня отец явно не был расположен шутить.

– Если только попробуешь что-нибудь выкинуть, можешь завтра же убираться из этого дома, – непоколебимым тоном отрезал он, поправляя пиджак от «Dolce & Gabbana».

– Ладно-ладно, – примирительно сказал дядя Алекс, поднимая руки. – Как скажешь, братец. Кстати, шикарно выглядишь, Натали.

Ему доставляло удовольствие так называть жену брата. Стелла увидела, как у ее мамы дернулась идеально накрашенная бровь. Но выглядела она и правда потрясающе. Ее волосы были такими гладкими и блестящими, что Стелла почти могла разглядеть в них свое отражение.

Когда все гости поздоровались, пожали руки, расцеловались и обменялись искусственными восторгами по поводу платьев и интерьера, они наконец сели за стол. Меню сегодня было средиземноморское – ее мама обожала тематические приемы. На стеклянных черных тарелках лежали омары, лобстеры, креветки, устрицы, свежие моллюски и морские гребешки. К ним подавали шардоне и сухое вино совиньон. Стелла осмотрела сидящих за столом и тут же ухватила бокал – ей требовалось быть под градусом, чтобы поддерживать разговор со всей этой компанией.

Все присутствующие словно служили иллюстрацией к сатирической пьесе – Давид Пономарев был толстым и лысым, как коленка, и полностью находился в тени своей жены, которая занималась в основном тем, что не давала ему вставить ни слова. Анна была одета в меха, которые в теплой гостиной смотрелись ужасающе нелепо.

Сергей Соколовский выглядел таким уставшим и дряхлым, что Стелле казалось – если он сейчас чихнет, то тут же и умрет на месте.

А вот его жена, Регина Соколовская, просто цвела здоровьем. Она была лет на двадцать младше своего рассыпающегося мужа, но, по меркам Стеллы, все равно дряхловата. Она привлекала к себе внимание длиннющими наращенными ресницами и внушительной грудью, почти полностью открытой глубоким вырезом, в котором сверкало бриллиантовое колье. Регина отдавала кошмарной вульгарностью, но вульгарность эта была настолько всепоглощающей, что непостижимым образом переходила в своего рода шарм. Несмотря на уже дряхлеющую кожу и расплывающуюся фигуру, она продолжала думать, что все еще в соку, и держать себя с королевским достоинством, компенсируя потерянную молодость остроумными комментариями.

А вот Лида Дегтярова была полной противоположностью Регины: настолько тщедушной, робкой и неуверенной, что, казалось, неприятна сама себе. Даже собственный сын ее презирал. Эдик, долговязый парень с зализанными белесыми волосами и обилием прыщей, вальяжно развалился на стуле, закинув ногу на ногу, и бросал на Стеллу заговорщические взгляды типа «придется нам с тобой весь вечер терпеть эту старческую болтовню». У Эдика явно при взгляде на нее забушевали гормоны. Стеллу это очень рассмешило, и она развлекалась, время от времени одаривая его пылающим взглядом. Она подумала, что нужно рассказать об этом Максу. Его это позабавит. К тому же он стал уделять ей слишком мало внимания.