30 дней моей мести - Ирина Муравская Страница 17

Ярко-малиновые волосы, бордовая помада, переливающиеся блёстками тёмные тени, забитый татуировками рукав и откуда-то взявшиеся пирсинги: колечко в носу, на губе, на брови и на ушных хрящах ― от одной головы Ульяны происходил крышеснос. А если опустить глаза ниже…

― Ты во что вырядилась, красота моя? ― негромко поинтересовался уже пришедший в себя Кирилл. Он торопливо нацепил на себя рабочую улыбку, обнимая новоприбывшую. Эмоции эмоциями, а терять лицо при папарацци нельзя, и так дал маху. На что Матвеева, собственно, и рассчитывала своим эпичным появлением. Ничего не скажешь, эффект неожиданности сработал как надо.

― А что? Топик не нравится? ― театрально ужаснулась Матвеева, позволяя ему целовать себя в щеку. Наигранность и фальшь в каждом движении. Как же это гадко. ― Так и знала, нужно было белый надеть.

― Для начала надо было его просто надеть. А то притащилась в одном лифчике.

Чёрный кружевной топ, который действительно больше смахивал на нижнее белье, колготки в крупную сетку, короткие джинсовые шорты, едва прикрывающие задницу и высокие ботинки на шнуровке ― видок для сходок любителей рок-фестивалей, а не сегодняшнего помпезного сборища и дорогих вечерних платьев.

Был ещё, конечно, вязаный бесформенный кардиган, который прикрывал наготу (только благодаря нему она вообще вышла из дома в таком виде, она ж не совсем тю-тю), но Ульяна второпях бросила его какому-то охраннику, так что теперь нехило мёрзла. Но ничего. Неудобства стоили реакции Кирилла. Ох, только бы его охреневшее выражение лица успел кто-нибудь заснять!

― Ну котик, не злись, ― обнимая Кометова за шею промурлыкала она, прижимаясь как можно ближе. Маленькая попытка спрятаться от майского ещё прохладного ветра. ― Я просто хотела произвести впечатление.

― На кого? Сутенёра с Тверской?

― Чё, знаешь об этом не понаслышке? ― заигрывающе прикусив губу, она потёрлась своим кончиком носа об нос Кирилла.

― Не боишься, что пострадает больше твоё имя, чем моё?

― Милый. Через месяц-другой про меня никто не вспомнит, а вот о тебе будут ещё долго говорить.

― Ах, да. Как же я мог забыть, что ты не только головная боль, но и нескончаемые проблемы.

― Погоди, это ведь только начало. Я ещё даже не поведала твоим поклонникам душещипательные подробности нашей личной жизни. Например, м-м-м… ― она театрально призадумалась. ― Например, что ты любишь ходить в свободное время по дому в костюме горничной. А что? У всех есть свои секретики. Этого не нужно стыдиться.

― Ты не посмеешь.

― Думаешь? Смотри и наслаждайся. Думал, я сюда прохлаждаться приехала? Я ведь обещала, что подпорчу тебе репутацию.

Не на того напала. Кирилл опасно прищурился.

― Как удачно, что моя репутация и без того всегда хромала. Держись покрепче.

― Чта-а-а? ― не поняла та, но её уже, подхватив, закинули на себя. Ульяна вынужденно вцепилась в него ногами и руками, чтобы удержаться и тут его губы поймали её.

Следующую минуту вся страна в прямом эфире наблюдала, как они целуются. Да не просто целуются, а с таким напором, что у обоих по ощущениям должна была начать трескаться эмаль на зубах. Со стороны, наверное, казалось, что они едят друг дружку. Жадный поцелуй обжигал и возбуждал. Настолько, что Матвеева не смогла подавить предательский стон. Мужские пальцы собственнически впились ей в задницу. Кирилл оценил реакцию.

Кто-то что-то сказал, обращаясь к звезде, кто-то тактично кашлянул, привлекая их внимание, фотографы щёлкали спусковой кнопочкой в бешеном экстазе, журналисты строчили поэмы в электронных блокнотах, на дорожке успела собраться пробка ― подоспела следующая певица, уже поприветствовавшая поклонников.

Кометов с трудом оторвался от Ульяны. Ох, как тяжело он дышал, словно марафон бежал. Кто-то завёлся ничуть не меньше неё самой. Кирилл, к огорчению прессы, сподобился покинуть зону фотосъёмки, скрываясь в стенах соседнего крытого сектора концертного комплекса, где, вот же невезение, было всё так же многолюдно.