Сбывшийся сон - Дебра Уэбб Страница 17

Ева несколько раз глубоко вздохнула.

— Спасибо, вы такой чуткий! Но, в таком случае… почему вы меня вызвали?

— У меня есть вопрос, связанный с той ночью.

— Что именно вас интересует? — Сердце у нее снова забилось учащенно. Может, он как‑то узнал, что она солгала ему и в ту ночь побывала у него в кабинете? Проклятие, почему она сразу не сказала ему правду?

— Вы точно помните, что, пока прятались, никто не входил в мой кабинет и не выходил оттуда?

Сначала она не знала, на что решиться. Лгать человеку, благодаря которому она, по сути, жива по сей день? Человеку, который оплатил услуги частного охранного агентства? Нет, она многим обязана доктору Пирсу и должна сказать правду.

— Доктор Пирс, той ночью я не была с вами совершенно откровенна. — Ева сокрушенно покачала головой и посмотрела на свои руки. — Случившееся настолько потрясло меня, что я не была способна рассуждать здраво.

— Пожалуйста, подробно расскажите, что произошло после того, как вы вышли из дамского туалета.

Суровость его тона свидетельствовала о том, что он совсем не рад ее признанию. Она солгала человеку, который не жалел сил, создавая самое современное отделение скорой помощи в стране. Он тщательно подбирал персонал, разрабатывал новые методы оказания медицинской помощи. Как она его подвела! Будет чудо, если после сегодняшней беседы она останется на работе.

— Я пошла в ваш кабинет, как вы мне велели, но почти сразу услышала, как кто‑то идет, поэтому спряталась под ваш стол. Я надеялась, что в кабинет войдете вы, но вошел кто‑то другой.

Доктор Пирс молча ждал и смотрел на нее так, что ее уверенность снова куда‑то улетучилась.

— Его лицо я не видела. Только туфли и ноги в брюках. Судя по тому, что я слышала, он сначала ходил по кабинету и рылся в ваших вещах, а потом подошел к столу. Он выдвигал ящики по очереди… Потом я услышала, как он что‑то пишет на промокашке… — Во рту у нее пересохло, как будто она набрала в рот ваты.

— Он что‑нибудь взял из ящиков?

Ева покачала головой:

— Не знаю. Во всяком случае, я не видела. Он выдвигал ящики по очереди, рылся в содержимом, а потом закрывал их.

— Не показалось ли вам, будто он что‑то фотографирует?

Еве пришлось задуматься.

— Нет, вряд ли. Войдя, он двигался по комнате без остановки. Может, спешил. За столом… Да, возможно, он и сфотографировал что‑то за те несколько секунд перед тем, как начал выдвигать ящики.

— Он все время молчал? Может, звонил по телефону?

Ева снова покачала головой:

— Он только оставил записку.

«Я знаю, что ты сделал».

Пирс молчал, и ее напряжение нарастало. От волнения стало трудно дышать.

— У вас есть вопросы относительно той записки?

Во второй раз после того, как она вошла в кабинет, ей захотелось солгать, но она устояла.

— Ева… — Доктор Пирс тяжело вздохнул. — Я создал наше отделение, которому нет равных, и наладил работу в нем ценой больших профессиональных и личных потерь. Производители медицинских препаратов, которые не используются в нашем отделении, ненавидят меня. Большинство коллег, которых раньше я считал друзьями, презирают меня. В своем стремлении делать добро я нажил много врагов.

Ева понятия не имела, насколько трудным был его путь, хотя кое о чем догадывалась. Слава сестры‑журналистки тоже далась ей нелегко. Став знаменитостью, Лина потеряла многих давних друзей и была так же одинока, как Ева. Лишнее подтверждение того, что невозможно иметь сразу все. Как грустно, что такой человек, как доктор Пирс, вынужден был многим пожертвовать, чтобы создать нечто ценное для человечества.

— Не тратьте на меня свое сочувствие, — заметил он, словно прочитав ее мысли. — Перед тем как я добился успеха, мне пришлось немало маневрировать.

— Простите за то, что я сразу не рассказала вам всего. То, что я слышала и видела, не показалось мне важным по сравнению с другими событиями, поэтому я поспешила забыть о том эпизоде. — Предлог довольно жалкий, однако так оно и было.

— Ева, расскажите, какие на нем были туфли.

— Темные… по‑моему, черные. Точно кожаные. Не такие, какие продаются в крупных сетевых магазинах. Дорогие туфли. И брюки тоже. Темно‑серые и со стрелками, отлично отутюженные.

— А рука? По вашим словам, вы видели, как он выдвигает ящики. Было у него кольцо или часы? Вы видели рукава его рубашки? Если так, какого она была цвета? Были у него запонки?

Его стремительные вопросы напомнили ей беседу с детективом Маршем и его напарником. Может быть, случилось еще что‑нибудь, что можно было бы предотвратить, если бы она сразу сказала ему правду?

Ева закрыла глаза и принялась вспоминать. Светло‑серая рубашка сочеталась с более темным оттенком брюк. Она так и сказала Пирсу.

— У него были часы. Кольца я не видела. И запонок тоже.

— Какие на нем были часы? Золотые? Серебряные? Дорогие?

— Серебряные. Среднего размера. С черным циферблатом, кажется. Марку я не видела, но они выглядели тяжелыми, дорогими.

— Благодарю вас, Ева. Если вспомните что‑нибудь еще, пожалуйста, дайте мне знать. — Пирс посмотрел на свой телефон. — Кстати, операция у той девушки… Алиссы Чавес… прошла успешно. Когда ее переведут в палату, я приставлю к ней охрану.

Ева вздохнула с облегчением.

— Слава богу! — Она встала. — Моя смена только через два дня, в воскресенье. Но если вы передумаете и решите, что мне не стоит выходить на работу…

— Не передумаю.

— Спасибо, сэр!

Выходя из приемной, она столкнулась с секретаршей Пирса Патришей Эзелл. Пожилая секретарша улыбнулась, заметив облегчение на лице Евы. Выйдя, она заметила еще одну причину для улыбки секретарши.

В коридоре, прислонившись к стене, стоял Тодд Кристиан. Бежевый хирургический костюм нисколько не портил его.

Когда она подошла, он оттолкнулся от стены.

— Я надеялся, что ты устроишь мне экскурсию в кафетерий. Говорят, кормят у вас лучше, чем во всех городских больницах.

Напряжение, которое сковывало ее перед визитом в кабинет Пирса, ослабло, но почти сразу сменилось напряжением совсем другого рода.

— Кормят у нас хорошо, да. Мне нужно заглянуть на пост и спросить, могу ли я отлучиться на обед.

Он вместе с ней направился к отделению скорой помощи.

— После того, как к нам доставили раненую Алиссу Чавес, мне позвонили, — сказала она с тяжелым вздохом.

— Роблес? — Он с удивлением посмотрел на нее. — Насколько я понимаю, девушка стала очередным предупреждением.