Неповторимая весна - Мэри Джо Патни Страница 16

Донован пытался признаться ему во всем, но Сэм не желал слушать. Очевидно, тесть решил, что его разрыв с Кейт был одним из последствий той ссоры, что разделила семью Корси. Кейт поддержала Тома, а Донован, как всегда, остался с Сэмом.

На самом деле все было гораздо сложнее, но поскольку Донован и Сэм очень нуждались друг в друге, на следующее утро Донован вернулся в компанию. И старался изо всех сил, пытаясь заглушить свое горе тем, что работал по шестнадцать часов в сутки. Он стоически дал Кейт требуемый ею развод. Но он не случайно никогда не обращался в церковь с просьбой аннулировать брак. В глубине души он по-прежнему считал ее своей женой, и это было настоящей причиной того, что все его свидания и отношения оставались временными. Ему была нужна Кейт. Только она.

Да, секс с ней одурманивал, но по-настоящему его пленяла только ее душа. Несмотря на то что эта женщина идеально справлялась с ролью холодной аристократки, большую часть времени она была в расположении духа таком же солнечном, как ее блестящие белокурые волосы. Даже просто быть рядом с ней – это уже делало его счастливым. Если они работали в разных частях дома, он время от времени отыскивал ее, чтобы обнять и убедиться: она настоящая, а не волшебный образ из сна.

Кейт, чудесная сама по себе, еще и открыла для него множество дверей. Не ощущая ни малейшей скованности в любом окружении, она помогла и ему отбросить стеснение. С ней он обрел настоящую семью. Не то чтобы его родственники не были к нему добры, – многочисленные дяди и тети обиделись бы, если бы узнали, что он никогда не чувствовал себя членом их семей. Но Донован не принадлежал никому, пока не появилась Кейт.

Только по его вине их брак распался. Он знал это, и Кейт знала, хотя оба выстроили каменную стену молчания вокруг всего, что окружало их разрыв. После того как Сэм отказался выслушать его признания, Донован никогда не пытался рассказать об этом кому-либо еще. Что касается Кейт, она всегда оставалась очень скрытной в том, что было ближе всего ее сердцу. Ее друзья и семья знали, что не стоит проявлять любопытство и переходить границы дозволенного.

Именно из-за того, что они сохранили в секрете причину своего развода, Сэм самонадеянно решил попытаться снова соединить их. Это казалось предательством того доверия и привязанности, что существовали между Донованом и его бывшим тестем.

Но было ли это предательством на самом деле? Глядя на летящие снежинки, Донован вдруг понял: Сэм доверил ему свою дочь однажды и хотел сделать это снова. Завещание было не предательством, но актом глубочайшего доверия. Ответственность, которую мертвый человек возложил на живых.

Хотя сегодня Донован видел Кейт только на протяжении часа, ему стало ясно, как сильно она отличается от той девушки, в которую он когда-то влюбился. Вся ее открытость исчезла, и в глубине души он был уверен, что вина за это – на его совести.

Он был обязан ей гораздо большим, чем мог возвратить, и завещание Сэма давало ему шанс исправить ошибки. Если вести себя достаточно мудро, был шанс загладить то, что он когда-то натворил.

Придется действовать с величайшим терпением и заботой, или она в мгновение ока снова сбежит в Сан-Франциско. Он должен был завоевать ее доверие.

Снова стать ее другом, ведь когда-то они были самыми близкими друзьями.

Обдумав все, Донован вывел джип на дорогу и направился домой. Похороны Сэма и встреча с Кейт уже сделали этот день невыносимо тяжелым, и ситуация, конечно, еще усложнится. Но сейчас по крайней мере ему было о чем подумать.

Об искуплении своих грехов.

Комната Кейт почти не изменилась со времени ее отъезда, и она вздрагивала каждый раз, входя туда. Не то чтобы Джулия сохраняла спальню дочери как музей – ее мать была слишком прагматичной для этого. Но здесь все еще было много ее личных вещей, потому что Кейт намеренно решила налегке войти в семейную жизнь с Донованом. Надо было начинать вместе на равных. А поскольку, кроме книг и одежды, у него почти не было вещей, Кейт не хотела заполнять их новое жилище предметами, принесенными из родительского дома.

Так что в старом книжном шкафу до сих пор стояли ее любимые детские книжки, которые, как решила в то время Кейт, она заберет, когда у них появится первый ребенок. Яркие скандинавские коврики, выбранные по совету матери, лежали на полу, а стеганое одеяло со звездами, украшавшее кровать, они вместе с Джулией сшили сами во время летних каникул двенадцатилетней Кейт. То лето было последним летом ее детства. На следующий год она стала подростком с совершенно другими интересами. Без сомнения, Джулия предчувствовала это, потому и затеяла совместное шитье.

Пребывание в своей комнате в родительском доме возвращало Кейт к добрым старым временам, когда она верила в то, что все истории заканчиваются счастливо. Чувствуя себя древней, циничной старухой, она снова позвонила в Сан-Франциско, чтобы вернуться к реальности.

Ее партнерша по бизнесу ответила немедленно:

– Чен и Корси. Чем могу помочь?

– Как поздно ты работаешь. – Кейт откинула голову и закрыла глаза. – Поговори со мной о чем-нибудь, Лиз. Расскажи, как продвигается проект Танаки и что новенького натворил его родственник, сантехник. Расскажи, как протекает нормальная, рутинная человеческая жизнь.

– Что, дела настолько плохи?

– Устала, вот и все.

Но Лиз было невозможно обмануть.

– Похоже, тебе необходима подружка. Хочешь, я завтра прилечу в Мэриленд? Клиенты могут подождать пару дней.

– Тебе зачтется на небесах это предложение, но не стоит. Просто сегодня был такой… трудный день.

– Конечно, – печально проговорила Лиз. – Когда умерла моя мама, я… – Она не договорила. – Ты просила отвлечь тебя, а не ударяться в воспоминания. Жаль, что тебя тут сегодня не было. Утром звонила Дженни Гордон. Она вымоталась после работы в Чикаго и решила, что самое время вернуться домой. Так я пригласила ее в ресторан пообедать, и уж мы насплетничались вволю.

Дженни была подружкой Кейт и Лиз, когда они все вместе изучали архитектуру в Беркли. Молодые женщины даже мечтали, что когда-нибудь будут работать бок о бок, но Дженни вдвоем с другом уехала на Средний Запад. Друг оказался таким же непостоянным, как и ее работа.

– Жаль, что меня там не было, зато теперь мы будем видеться с ней чаще. Дженни уже нашла новую работу?

– Нет пока. Ты же знаешь, как это сложно для архитектора. Незадолго до того, как нам подали десерт, меня посетила гениальная мысль – попросить ее помочь нам несколько дней. Это снимет некоторую напряженность, связанную с твоим отсутствием, и вызволит Дженни из родительского дома. А то ей тяжеловато со стариками.

– Если она захочет, может пожить у меня, пока я не вернусь, – предложила Кейт. – Тому не надо будет заходить каждый день кормить Джинджера.

– Ой, я уверена, что она будет в восторге и за котом, конечно, присмотрит. Завтра дам ей ключи от дома. – Послышалось шуршание бумаг. – Ты вернешься к концу недели?