Распутница и принц - Маргерит Кэй Страница 16

Зал оказался огромным пространством с высоким сводчатым потолком, поддерживаемым шестью – нет, восемью – рифлеными колоннами с каждой стороны, разделявшими его на три части. Снизу стены были покрыты темными деревянными панелями с замысловатым резным орнаментом, а сверху – рядами круглых керамических плиток. Посередине каждой колонны поблескивали металлические держатели с закрепленными на них стеклянными светильниками, которые сейчас не горели, поскольку солнце еще не село, и его лучи свободно лились через огромное круглое окно прямо напротив нее. Под окном стоял диван. На нем восседал Рафик.

Он был одет так же, как в первый день, когда она его увидела. Белый шелк, золото, бриллианты на головном уборе. Пояс с ятаганом лежал на диване рядом с ним.

– Ваше величество. – Как и в первый раз, в животе Стефани затрепетали сотни бабочек. Она с радостью присела в реверансе, чтобы не встречаться с ним взглядом.

– Стефани, мы совершенно одни, не стоит вести себя так официально.

Он взял ее за руку и помог подняться. Одного прикосновения его руки хватило, чтобы заставить ее покраснеть. Она не должна вспоминать, что случилось, когда они виделись в последний раз. Не должна вспоминать тот поцелуй.

– Полагаю, вы хотите узнать, каких успехов мне удалось добиться, – сказала она, продолжая смотреть себе под ноги.

Почувствовав себя более уверенно, Стефани начала излагать отчет, который готовила последние десять дней, постоянно уточняя и дополняя его. Он получился достаточно длинным и подробным, поэтому, подойдя к концу, она начала слегка задыхаться.

– Я приняла решение изолировать лошадей, которых готовят к участию в Сабре, и держать их на тренировочных полях на достаточно большом расстоянии от конюшен.

– Вы думаете, это убережет их от возможного заражения? – оживился Рафик.

– По правде сказать, я не знаю, поскольку мы не определили ни источник болезни, ни даже способ заражения. Но такая предосторожность не помешает. Поскольку болезнь возникает как бы случайно, я решила, что, занося в дневник все обстоятельства, связанные с каждым случаем заболевания, мы сможем найти что-то общее.

– Прекрасная идея.

– Спасибо. – Если не смотреть на него, она сможет сохранить сосредоточенность. – В результате я смогу исключить любую связь между болезнью и питанием лошадей или водой в конюшнях.

– Вы произвели большое впечатление на Фадиля.

Лучше бы Рафик не улыбался, потому что это делало его нестерпимо привлекательным. Она не должна позволять себе излишнее самодовольство. Вдобавок хорошо бы убедиться, что она действительно произвела хорошее впечатление, на что очень надеялась, и что уважением главного конюха она обязана своему мастерству, а не авторитету принца.

– Вы себя хорошо чувствуете? Когда я сказал, что хочу знать, какие у вас успехи, я имел в виду не моих лошадей, а вас. И по меньшей мере в одном направлении я вижу заметный прогресс. Наши восточные одежды вам очень к лицу.

– О… – Теперь она снова красная как рак! – Спасибо, Аида – талантливая портниха. – Комплименты всегда ее смущали. Стефани огляделась по сторонам. – Великолепный зал. Вы принимаете здесь своих людей, чтобы ошеломить их?

– Я принимаю их здесь с помпой и пышностью, потому что от меня ждут именно этого. Если я стану встречаться со старейшинами в более скромной обстановке, они сочтут это оскорблением. Смысл не в том, чтобы их ошеломить, как вы выразились, а в том, чтобы выразить им свое почтение, показать, как я ценю их мнение.

– Я об этом не подумала, – виновато сказала Стефани. – Я дочь коновала, выросшая среди военных, и, боюсь, мой опыт общения с особами королевской крови ограничивается моим знакомством с вами. Куда мы идем?

Рафик вывел ее из зала собраний через потайную дверь, скрытую в деревянных панелях.

– В менее пышную часть дворца, – ответил он, когда Стефани пошла за ним по узкому коридору, где, к ее удивлению, отсутствовала стража.

Они вошли во внутренний двор, окруженный очень высокими стенами. Вечернее солнце окрасило камень в нежные тона с мягкими тенями. У одной из стен имелась терраса, где лежали подушки и стояли низкие диваны, но большую часть занимал огромный пруд для купания. Широкие ступени спускались в сине-зеленую воду, посверкивавшую золотом в лучах солнца.

Стефани не могла удержаться, чтобы не сделать шаг вниз и не опустить руки в ледяную воду.

– Чудесно. Это просто чудесно.

Рафик, смотревший на изгибы ее тела, явственно проглядывавшие сквозь тонкую ткань нового наряда, от всего сердца согласился с ней, но не стал ничего говорить. Вместо этого он отошел в тень, сел на свою любимую подушку и взял стакан мятного чая, чтобы отвлечься от столь притягательного зрелища. На самом деле ее скромная просторная одежда обрисовывала фигуру гораздо меньше, чем платье, в котором он видел ее во время их первого совместного обеда. Осознав, что вопреки своим лучшим намерениям пристально смотрит на нее, Рафик поспешно отвел глаза.

Что в ней такого, от чего она кажется совершенно неотразимой? Он знавал куда более красивых женщин, куда более искушенных женщин, женщин, которые в совершенстве владели любовным искусством, но ни одна из них не была для него таким испытанием, как Стефани, и ни одна так не озадачивала. Они улыбались ему, заискивали перед ним и довольствовались тем, что он давал, независимо от того, много это или мало. Так и должно быть, ведь он принц. Это скучно.

Стефани не вызывала скуки. Она была не похожа ни какую другую женщину из тех, кого он знал, что, вероятнее всего, и объясняло ее притягательность. Это и тот факт, что она дала ему надежду. Он больше не чувствовал отчаяния, он будто ожил. Неудивительно, что он хотел женщину, благодаря которой это случилось. К сожалению, он не мог дать волю своим желаниям, но хотя бы удовлетворить свое любопытство в отношении нее он мог.

Налив Стефани стакан чаю, Рафик предложил ей присоединиться к нему. Она улыбнулась в ответ и опустилась на подушку напротив него.

– Этот пруд немного напоминает мне тот, что я видела в Италии, хотя там была теплая вода, поскольку он питался от термального источника.

– Значит, вы много путешествовали? Не будете ли вы скучать об этом, когда обзаведетесь постоянным домом? – спросил Рафик.

– Не думаю. Мне посчастливилось побывать во многих странах, но, когда путешествуешь с армией, остается совсем мало времени, чтобы наслаждаться пейзажами. Большая часть проходит в биваках за получением довольствия, поисками утраченного снаряжения и ведением жалкого хозяйства, которое есть у каждого. Вы не поверите, как много времени тратится на починку мундиров, другой одежды и постельного белья.

– Нет, не поверю, – с улыбкой отозвался он. – У вас никогда не было настоящего дома?

– Временами был. Например, когда мы стояли под Мадридом, у нас был маленький деревенский домик, который мама покидала с большой грустью. Но чаще нам приходилось располагаться в палатках.