Прочь от тебя - Айрин Лакс Страница 16

А сам мокрый по пояс и капли воды висят на волосах и ресницах.

- Я мигом.

Он всё же покидает квартиру и перескакивая через несколько ступенек сразу, несётся вниз. Стремительный поток воды прекращает бить в потолок, становясь тонкой струйкой, а потом и вовсе сходит на нет.

- Я перекрыл воду. Теперь надо кран сменить.

Денис откидывает рукой назад мокрые волосы, смотря на меня виноватым взглядом:

- Я тот ещё мастер-ломастер, извини. Теперь у тебя потоп на кухне и потолок будет сохнуть неделю. Но я всё исправлю. Неси ведро с тряпкой.

- Может, лучше мастера позвать? - сомневаюсь я, - а воду собрать я и сама могу.

- Не, я справлюсь. Просто твой кран насквозь проржавел и работал на одном честном слове. Есть чем заменить?

- Не знаю. Кажется, в ящике в коридоре что-то лежало. Сейчас посмотрю.

Я перебираю содержимое ящиков, в них всякая мелочевка по хозяйственной части.

- Ничего нет, - ступаю в кухню и замираю. Денис стащил с себя мокрую футболку и выжимает её над раковиной. Глаза сами скользят по широким плечам и рукам, словно скрученным из тугих жил. Взгляд цепляется за чёрную вязь татуировки на спине. Непонятно - то ли надпись, то ли узор.

- Если нет, значит сейчас схожу, - поворачивается Денис лицом. Встряхивает футболку и натягивает на себя, - подожди, я быстро.

- Ты что вот так в мокром и пойдёшь? - но Денис уже вышел. И дышать стало чуточку легче. В прошлый раз я не заметила ничего примечательного в нём. В память врезались только длинные тёмные волосы, зеленоватые глаза и крепкая хватка шершавой ладони. Кажется, вид у него был тогда словно болезненный или невыспавшийся - темные круги под глазами, сероватый цвет лица и тёмная щетина. А сейчас передо мной словно отредактированная версия нового знакомого...

Я досадую на себя: пялилась так, будто никогда мужчин в глаза не видела, и начинаю собирать воду с пола. Через минут десять Денис появляется на пороге квартиры и начинает менять кран. Кажется, я только недавно дала себе зарок не разглядывать его пристально, но против воли любуюсь линией плеч и ловкими движениями пальцев. Он наклонился над раковиной - хочется подойти и откинуть упавшую на глаза прядь волос. Денис поворачивается - я не успеваю отвести заинтересованного взгляда. Он радостно улыбается, свернув глазами:

- Сейчас будет пробный запуск. Вроде сделал все как следует, но на всякий случай выйди с кухни.

Вопреки его опасениям, кран работает как надо. Денис ещё раз проверяет его, крутит так и сяк.

- Надеюсь, что его не сорвет. Иначе можешь материть меня на чем свет стоит.

- Сколько я тебе за кран должна? - спохватываюсь я.

- Нисколько.

- Но ты же купил.

- Купил. И что с того?

Денис опирается на дверной косяк плечом, смотря так прямо и пристально, что становится немного неловко.

- Мне неудобно. Я не люблю быть должной.

- Хорошо, - соглашается он, - тогда разреши тебя провожать, когда ты за сыном ходишь в садик. А то надоело следом втихаря красться.

- Так это был ты, - вспыхиваю я, - не стоит больше так делать! Ужасно неприятное ощущение, когда тебе спину взглядом прожигают и тревога не покидает.

- Я просто приглядывал, извини. Не думал, что ты меня заметила.

-Я и не заметила, но почувствовала. Я подумала...

Я не заканчиваю фразу, одёргивая себя внезапно. Какое кому дело до того, что я подумала, будто Кирилл преследует меня? Но Денис кивает головой, словно понял о чём речь. А может и на самом деле понял многое из той безобразной сцены в подъезде. Повисает неловкая тишина. Инструменты Дениса собраны, но он словно ищет повод задержаться ещё ненадолго. Ищет и не находит. Так же, как я и не нахожу причин задерживать его. А потом вдруг посылаю всё к черту. Почему для всего должны находиться разумные причины?

- Садись за стол, я чайник поставлю.

Денис улыбается. Я не помню, чтобы за последнее время видела, чтобы кто-то так часто улыбался, глядя на меня. Накрываю на стол и спрашиваю:

- Что-то не так?

- Почему?

- Может, тебе что-то кажется во мне смешным? Улыбаешься так, словно увидел нечто весёлое.

- Нет же. Просто нравится смотреть на тебя. А улыбка - сама собой появляется. Но если тебе не по нраву, буду контролировать этот процесс.

Он хмурится, делая серьёзный вид, сжимает губы в тонкую линию, ловит мой взгляд и вновь расплывается в улыбке:

- Извини, но выходит плохо.

- Да уж, я заметила, - смеюсь я. И чувствую, как в этот самый момент меня отпускает. Словно вместе с каждым выдохом из меня начинает выходить отрава, до того бушевавшая в токе крови. Становится легко-легко и приятно. Чёрт, до чего же приятно сидеть вот так запросто, за крошечным столом, пить чёрный чай с молоком и болтать о пустяках. Я чувствую себя изголодавшимся узником концлагеря, но голод мой иного рода - мне не хватало простого человеческого участия и общения. А внутренний голос скептически хмыкает, отметая в сторону это заявление, опровергает его с ехидством. Дело не только в этом, говорит он. Тебе приятен ничем не прикрытый интерес, что плещется в зеленоватых омутах глаз мужчины, сидящего рядом.