Мой грешный герцог - Николь Джордан Страница 16

– Я не верю, что ему не понравится, – обнадеживающе заявила Тесс.

Сделав еще один глоток чая, она нахмурилась от проносившихся в голове мыслей. Жалобы Фанни на свои любовные проблемы напомнили Тесс, что, став богатой герцогиней, она сможет помочь не только своей благотворительности, но и подруге.

Тогда Тесс вспомнила о том, что узнала про зáмок своего будущего мужа.

– Мистер Хеннесси рассказал мне сегодня об одном интересном слухе. Говорят, что в замке Ротэма в Корнуолле обитают призраки.

– Призраки?

Фанни выпрямилась, ее лицо оживилось, и она с интересом уставилась на подругу.

– Так говорит Хеннесси. Если это правда, то замок может стать идеальным местом для написания твоего нового готического романа, ведь твоя история как раз разворачивается в поместье с привидениями. Даже если ты и не поедешь со мной в Беллакорт, я, возможно, смогла бы организовать твой визит в замок Фалуэлл. Корнуолл находится далеко, где-то в двух днях езды, поэтому тебя вряд ли осудят за то, что ты остановишься в замке на какое-то время.

Лицо Фанни снова помрачнело.

– Звучит заманчиво, но пока что я не хочу уезжать из Лондона. Во время моего отсутствия Бэзил может совсем меня позабыть. Даже если я останусь, я, наверное, никогда не смогу убедить его сделать мне предложение.

Куртизанка внезапно махнула рукой, желая закрыть эту тему.

– Ладно, Тесс, хватит уже обо мне и моих личных проблемах. Мы должны обсудить ваш брак с Ротэмом. Расскажи мне в деталях, что именно случилось сегодня днем, когда он поцеловал тебя.

Несмотря на немного смущающую интимность советов Фанни, Тесс была благодарна ей за практические знания о половых отношениях и, что более важно, о способах защитить себя от чувственного натиска Ротэма.

После того как они закончили обсуждать эти вопросы, Фанни осталась на ужин. К тому времени как куртизанка отправилась обратно в Лондон, Дороти уже пошла спать. В конце концов Тесс решила, что ей тоже пора в постель, но она не могла уснуть от затаившегося внутри нее страха.

Она не хотела вступать в бесчувственный брак по расчету. Тесс мечтала о настоящей любви. Она хотела что-то значить для своего мужа.

Ротэм же не верил в любовь, сегодня утром он показал всю циничность своих чувств. И он, конечно же, был равнодушен к ней, если не считать заявленную обязанность защищать ее от опасностей Лондона.

И, опять же, Ротэм, скорее всего, сможет погрузить ее в водоворот чувств, которого она так жаждала.

Ей была неведома настоящая страсть, только милая и нежная любовь. От воспоминаний Тесс с силой зажмурила глаза.

Она втайне сожалела, что ей не довелось испытать физическую близость с Ричардом. Он хотел скрепить их любовь перед своим последним отъездом, но она хранила себя, ждала свадьбы и потому не согласилась. Тесс вела себя очень пристойно и сильно волновалась о том, что о ней думают люди, и в результате упустила одно из самых знаменательных событий в жизни каждой женщины – отдать себя любимому мужчине. Теперь она, вероятно, никогда уже не познает этой радости.

Она перевернулась на другой бок и взбила подушку.

Потеря Ричарда показала ей, насколько ничтожны правила общества по сравнению с вопросом жизни и смерти, поэтому ей было особенно неприятно, что она снова должна была выполнять предписания социума ради сохранения приличия и, что еще хуже, выйти замуж за дворянина, известного своими собственными пороками.

* * *

Всю ночь Тесс лихорадочно ворочалась. Однако на следующее утро у нее не было времени размышлять о своих несчастьях, ведь к ней приехали подруги, чтобы помочь ей подготовиться к свадьбе. Из кучи посланий от Ротэма и леди Уингейт она узнала, что церемония назначена на два часа дня в Данверс-Холле. Но, прежде чем она узнала об этом, Тесс вошла в гостиную Арабеллы, одетая в простое, но элегантное платье из розового шелка, чтобы проговорить священную клятву любви, уважения и послушания.

Заметив Ротэма в дальнем конце комнаты, она неохотно признала, насколько сильно затрепетало ее сердце. Его поза так и кричала о его высоком положении в обществе, а синее пальто подчеркивало широкие плечи и обманчиво худое тело, которое на самом деле было сильным и мускулистым. Герцога никогда бы не спутали ни с кем другим, в нем чувствовалась порода, а дьявольская элегантность и устрашающая аура властности вокруг него делали Ротэма уникальным.

Когда он подходил к ней, его движения были очень легкими и изысканными. Тем не менее Тесс не могла выкинуть из головы последний образ Ричарда в его алой форме в день, когда он отправился сражаться с возрожденной армией Наполеона. И она представила его в этом виде в день свадьбы, которую она так долго ждала.

Поэтому, когда Ротэм поприветствовал ее своим вежливым «мисс Бланшар», она просто кивнула ему в ответ и пробормотала: «Ваша милость». Со стороны казалось, что они были незнакомцами.

Список гостей был невелик, но в нем присутствовали все самые дорогие друзья Тесс: ее крестная леди Уингейт; три сестры Лоринг со своими мужьями; кузен Тесс Дэймон со своей милой женой Элеонорой; Дороти Крофт; Джейн Карутерс – вдова, которая следила за ежедневной деятельностью академии Фримантл; и сама покровительница академии – леди Фримантл.

Подруги Тесс сопровождали и оберегали ее до самого начала церемонии. Ротэм, очевидно, заметил их чрезмерную обеспокоенность, и в его серых глазах то и дело появлялась ирония, когда он вел ее к алтарю.

В тот момент в ее голове крутилась целая гамма разнообразных мыслей и чувств. Она вспомнила, на скольких свадьбах побывала в прошлом году и сколько раз наблюдала за тем, как ее друзья, соседи, кузен навечно связывают себя со своими спутниками жизни. Церемонию Тесс и Ротэма проводил тот же самый священник, который венчал и Арабеллу, и Лили.

«Он много тренировался», – подумала Тесс, услышав его тихое бормотание.

Во время ритуала ее все еще продолжало мучить чувство нереальности происходящего. Некоторое время спустя все было окончено, и Ротэм слабо поцеловал ее, чтобы закрепить их обеты.

Его губы были холодны, однако, к огромному сожалению Тесс, они по-прежнему вызывали в ней непреодолимое желание. Так же, как и его непринужденное прикосновение к ее спине, когда он вел ее к столу, чтобы поставить подписи и узаконить их союз.

Она засомневалась на мгновение, но потом глубоко вдохнула и сделала росчерк на пергаменте. Затем она подняла глаза и встретилась взглядом со своим новоиспеченным мужем.

К счастью или к несчастью – скорее всего, к несчастью, – отныне она была замужем за герцогом Ротэмом.

Чувства герцога, в свою очередь, были извращенной смесью обреченности, триумфа и сожаления.

Обреченности – потому он не хотел терять контроль над своей судьбой.

Триумфа – потому что теперь у него есть законное право на ту единственную женщину, которой, по его мнению, он никогда бы не смог овладеть.