Непроницаемая тайна - Инга Берристер Страница 16

Он – и монашеское целомудрие? Не может быть! Сердце Бренды бешено подпрыгнуло и забилось с такой силой, что это, наверное, можно было заметить невооруженным глазом.

– Что-нибудь не так? – услышала ока голос Гриффина.

– Все в порядке, – солгала она и поспешно добавила: – Просто мужчины… во всяком случае, многие из них, редко говорят… так откровенно… – Она умолкла на полуслове, не в силах справиться с сумятицей, царившей в мыслях.

– Думаю, они не делают этого потому, что женщины не всегда хотят слушать их откровения, – ответил Гриффин, явно догадавшись, что она хотела сказать. – Многие женщины считают, что тонко чувствующие мужчины представляют для них опасность. Эта точка зрения прививается воспитанием. Взгляните только, как мать обращается с маленьким сыном, а как – с его сестрой. Этого требует от нее общество. Когда мальчики достигают определенного возраста, их старательно отучают демонстрировать свои чувства и выдавать сокровенные желания… но они, тем не менее, есть! А каковы ваши сокровенные желания? – спросил он вдруг негромко, как всегда, застав Бренду врасплох.

Потеряв дар речи, девушка смотрела на него, медленно заливаясь краской.

– Я… я не хочу об этом говорить, – наконец выдавила она и сердито прибавила: – В конце концов, я приехала сюда вовсе не для того, чтобы делиться с вами…

– Верно, – кивнул Гриффин, – вы собирались оценить эффективность нашего метода, по крайней мере, так заявляли. Но ведь это еще не все, не так ли, Бренда? Где-то в глубинах вашей души сокрыта иная, личная, истинная причина вашего появления здесь. Что-то мучит вас, я уверен. Пожалуй, это не страх и не навязчивая идея… но что-то очень серьезное, что держит вас мертвой хваткой. Бренда резко вскочила.

– Прекратите! – яростно выкрикнула она. – Я не желаю вас больше слушать! Я…

– Бренда!

Девушка бросилась к дверям, но у самого порога Гриффин успел преградить ей путь, и от ощущения его близости уже знакомый жар с новой силой охватил ее. Она вскинула руки, пытаясь оттолкнуть Гриффина, хотя на самом деле ей хотелось вновь коснуться мускулистой, обжигающе твердой груди, ощутить под рукой биение его сердца…

– Простите, – шепнул он. – У меня и в мыслях не было вас сердить. Я только хотел…

Бренда взглянула на него и тут же поняла, что лучше бы она этого не делала. Во рту у нее пересохло, сердце забилось еще неистовей. Безумное желание шагнуть к Гриффину, обнять, прижаться всем телом, отыскать губами его губы нахлынуло на нее с такой силой, что она задрожала.

Глухо застонав, девушка зажмурилась, пытаясь избавиться от этого наваждения, но тщетно. С закрытыми глазами ее чувства лишь обострились, потому что, лишенная зрительного образа, она еще явственнее слышала его неровное, тяжелое дыхание и ощущала стремительный стук собственного сердца.

Она открыла глаза и обнаружила, что Гриффин смотрит прямо на нее.

– Бренда… – выдохнул он, почти касаясь губами ее губ, и она смирилась, не в силах больше противиться неизбежному. – Поцелуй меня, – прошептал он хрипло и властно, и сладостная дрожь охватила девушку с такой силой, что она едва удержалась на ногах и в поисках опоры теснее прильнула к крепкой мужской груди.

Губы ее покорно раскрылись, но не потому, что так велел Гриффин, а потому, что она сама неистово желала этого и не в состоянии была больше сражаться с собой.

Какое там сражаться!.. Еще мгновение – и Бренда сама впилась бы жадным поцелуем в его приоткрытые губы, и ее язык дерзко проник бы во влажные глубины его рта, словно пробуя на вкус неутоленную страсть.

Хмелея от возбуждения, она услышала, как Гриффин чуть слышно застонал. Он завладел ее ртом, и поцелуи его становились все жарче. Никогда еще Бренда не испытывала ничего подобного. Всем своим существом изнывала она от желания сбросить ненужную одежду и отдаться во власть его сильных, нежных рук…

– Я хочу тебя… Господи, как я хочу тебя… – пробормотал Гриффин.

Вдруг Бренда очнулась от наваждения, с ужасом понимая, что вот-вот поддастся чувственной магии этих слов.

– Нет! – почти беззвучно простонала она, но Гриффин услышал это.

Он медленно, нехотя разжал руки и отступил на шаг, глядя на нее. Губы его чуть заметно подрагивали.

Как можно было скрыть, что он пробудил во мне желание? – думала Бренда, дрожа всем телом и уже едва держась на ногах. Ее припухшие от поцелуев губы сладко ныли, мечтая лишь о том, чтобы снова припасть к горячим и властным мужским губам.

– Простите, – севшим голосом пробормотал Гриффин. – Это не нарочно… я не думал, что так случится… Просто я… – Он покачал головой и почти шепотом добавил: – Я не смог удержаться.

Господи, подумала Бренда, да он, похоже, ошеломлен не меньше меня! Взгляд его серых глаз явно молит о прощении. Значит, он сам захотел, чтобы это случилось?

Паника охватила ее с новой силой, но теперь уже по иной причине. Этому человеку нельзя доверять! Ни за что на свете Бренда не хотела бы отдать свое сердце Гриффину Хоторну.

– Удивительно, – проговорил он чуть хрипло, словно еще не сумел полностью взять себя в руки, – что сможет натворить самый обыкновенный поцелуй. Недаром же французы называют любовь с первого взгляда ударом молнии. Похоже, нас обоих основательно тряхнуло…

– Нас?! – мгновенно насторожилась Бренда и резко бросила: – Извольте говорить только о себе! Это просто нелепая случайность…

– Вы сами знаете, что это не так, – жестко перебил ее Гриффин.

– Я… я просто думала о другом человеке, – солгала Бренда, злясь на себя и на него. Да чего он, собственно, добивается? Хочет вынудить ее признаться, что… – Послушайте, – продолжала она ледяным тоном в отчаянной попытке опровергнуть его догадку, а заодно и обмануть собственные чувства. – Послушайте, я не безмозглая дурочка и хорошо знаю, что иные наставники, особенно мужчины, видят в своей работе лишь повод для сексуального подавления учеников. Такие люди не в состоянии поддерживать нормальные отношения с женщиной, потому что самомнение и гонор не дают им признать ее равной себе.

И, гордо вскинув голову, девушка заставила себя прямо посмотреть Гриффину в глаза.

Ох, лучше бы ей этого не делать! Обычно люди, разозлившись, громко кричат, топают ногами, размахивают руками и тому подобное… но он…

Бренда и не подозревала, что его улыбчивые губы могут сжаться в такую жесткую линию. Ни у кого еще она не видела таких ледяных глаз. В них было столько ярости, что по спине у нее невольно пробежали мурашки.

– Если вы действительно так считаете, – наконец очень тихо проговорил Гриффин, – значит, я ошибся в вас еще сильнее, чем вы во мне.

И, не давая ей возможности ответить, он круто повернулся и направился к двери.

Девушка затаила дыхание, надеясь, что он замедлит шаг, обернется, смягчит дружелюбной репликой резкость своих слов, предложит обсудить эту тему… Так было всякий раз, когда она говорила что-нибудь язвительное и обидное…