Само искушение - Триш Мори Страница 16

Но сейчас он вдруг задался вопросом: каковы на самом деле его братья и сестры? Он даже не знает, есть ли семьи у Антонио, Джины Лусиллы и Николо. Он ничего не знает о младших братьях-близнецах, Орсино и Лукке. А Каре было всего семь, когда он уехал из дома.

Она была лишь на год старше покойной Никки.

Он сглотнул. Возможно, Кара его не помнит. Она забыла о том, что он когда-то играл с ней в крикет. Вероятно, она не помнит его предупреждений о том, как жесток мир.

Франко показалось, что Холли упомянула коалу. Она говорила так небрежно, и он подумал, что ослышался. А потом она показала рукой на дерево, и он обрадовался, что грузовик впереди них шел на маленькой скорости. Франко увидел коалу, сидящую высоко на дереве.

Холли указала на еще одну коалу, на этот раз с детенышем, которого та прижимала к груди.

Никки была бы вне себя от восторга. Она любила животных, и больших и маленьких. Франко и Мишель возили девочку в зоопарк так часто, как позволяло ее самочувствие. Впервые увидев живую коалу, Никки так радостно улыбалась…

Франко остановил машину и подошел поближе к дереву, на котором сидела коала. Самка жевала листья и равнодушно смотрела на людей, а детеныш на ее груди крепко спал. Франко сфотографировал зверька для Никки, понимая, что его дочь никогда не увидит снимок. Но другим детям с таким же диагнозом, как у Никки, фото несомненно понравится.

– Сувенир из поездки? – спросила Холли.

– Кое-что для друга, – только и ответил он.

Они вернулись к машине. Холли восторженно рассказывала ему о пушистых коалах, и его меланхолия улетучилась. Ему нравилось, как выглядит Холли, когда она счастлива. Ее бирюзовые глаза светились, а чувственные губы становились ярче.

Он вдруг подумал, каково быть единственным мужчиной, который позаботится о том, чтобы ее глаза светились, а на щеках играл румянец.

– Еще пара километров по этой дороге, – сказала она, когда они сделали последний поворот. – И вы увидите указатель.

Они ехали по извилистой долине, по обеим сторонам которой возвышались эвкалипты с гладкими стволами, статные и величественные.

– Эвкалипт красноватый, – сообщила она ему, когда Франко обратил внимание на деревья.

– Это название вашего игристого вина.

– Точно, – ответила Холли с улыбкой. Она казалась взволнованной. – Мы хотели, чтобы в названии вина отражалась особенность этой местности. Кстати, виноградные лозы растут рядом с красноватыми эвкалиптами.

Он въехал на длинную дорогу, ведущую в сторону дома, стоящего высоко на холме, на склоне которого раскинулись виноградники.

– Менеджер уехал в отпуск со своей семьей, поэтому вы можете припарковаться в любом месте.

– Значит, мы будем совсем одни? – спросил Франко.

Моргнув, Холли покраснела и провела кончиком розового языка по пухлой верхней губе.

Откашлявшись, она ответила, избегая его взгляда:

– Мы должны погрузить вино в машину и быстренько отправляться в обратный путь. – В нынешних обстоятельствах такой вариант показался ей разумным.

– Мы провели в дороге больше времени, чем рассчитывали, – заметил Франко. – Неужели вы думаете, что мы успеем сегодня вернуться обратно?

Его глаза блестели, а губы изогнулись в едва заметной усмешке. Холли тут же вспомнила о ключе от гостевого дома.

Сегодня между ней и Франко что-то изменилось. Он разговаривает с ней озорно, игриво и даже с вызовом. Сегодня он кажется ей гораздо интереснее. И намного опаснее. Решится ли она рискнуть?

Однако она выставит себя дурой, поддавшись искушению. Зачем ей рисковать? Ради чего заниматься любовью с Франко Четсфилдом, о семье которого она столько наговорила?

И все же Холли с трудом сопротивлялась соблазну.

– Давайте посмотрим, сколько нам удастся сделать, – произнесла она, не желая думать, как он истолкует ее слова, и выпрыгнула из автомобиля.

Воздух был холодным, от ее дыхания образовалось облачко пара. Им нужно подготовить десять дюжин бутылок игристого вина для заказа и пару дюжин для магазинчика при винном погребе. Если Франко ей поможет, они быстро управятся.

* * *

Холли обошла вокруг дома и направилась прямиком к каменному зданию позади него. Снаружи оно выглядело как старый сарай, но внутри показалось Франко раем для любителя игристых вин. Холли включила освещение, холодильник и стала разжигать камин, чтобы помещение немного нагрелось.

Франко разглядывал дощатый пол, мощные деревянные балки и стеллажи вдоль каменных стен. Бутылки, перевернутые донышком вверх, располагались под определенным углом. Сотни и сотни бутылок. Франко машинально протянул руку к бутылке и слегка тряхнул ее, осторожно повернув.

Холли это заметила.

– Помогите мне перевернуть бутылки на стеллажах, пока охлаждаются емкости под вино, – сказала она.

Огонь в камине создавал оранжевое свечение в комнате и освещал картины, расположенные над стеллажами.

– Это нечто особенное, – произнес Франко, искренне удивленный. – Я знал, что у вас здесь виноградник, но чтобы еще и такое…

– Вам нравится? Я здесь нечасто бываю, но это детище моя гордость и радость. Гус был не в восторге от того, что этот виноградник расположен так далеко от Кунаварры, но благодаря ему мы производим приличное игристое вино.

– Что он думает сейчас?

Она выгнула бровь:

– Вы не догадываетесь?

Франко улыбнулся в ответ. Она права, вопрос глупый. Чем дольше Франко находился здесь, тем больше изумлялся тому, каких успехов Холли добилась в виноделии. Он поверить не мог, что когда-то считал ее неинтересной и унылой. Может, он просто не обращал внимания на ее бирюзовые глаза и розовые губы. Когда она улыбается, то совсем не выглядит серой мышкой.

Он заставил себя сосредоточиться на бутылках на стеллажах:

– Когда разлили это вино?

Он наблюдал, как Холли осторожно проводит рукой по ряду бутылок, словно лаская их. Заклинательница виноградных лоз приступила к работе. Но Франко обратил внимание не только на это. Он заметил легкое покачивание ее бедер при ходьбе. И он знал, что мешковатая одежда скрывает ее женственную и пышную фигуру.

Холли сошла с ума, если решила, что сегодня вечером они отправятся обратно.

– Если вы говорите о вине этого года, то его разлили не так давно. После сбора урожая виноградный сок пять месяцев содержался в новых французских дубовых бочках до розлива в бутылки. Поэтому вино еще молодое и должно хорошо забродить. Торопиться не следует. Чем выдержаннее вино, тем оно мягче. – Холли улыбнулась. – Но вы и сами все знаете.

Да, Франко обо всем этом знал, но ему все равно хотелось ее слушать. В свое время он встречал много виноделов, некоторые из них строили из себя гениев. Но Холли вела себя просто и естественно. Она говорила так, словно виноделием может заниматься любой человек. Франко знал, что это не так. Виноделие – целая наука и отдельное искусство. Его можно даже назвать магией.