И всё-таки я люблю тебя! Том 1 - Елена Харькова Страница 16

– Лучше не надо его трогать до приезда врача. Надо только под голову что-нибудь подложить.

Какой-то мужчина тут же снял с себя пиджак, свернул его и подложил под голову Фёдору Николаевичу. Остальные с завистью посмотрели на догадливого. Да, вовремя оказанная помощь такому большому начальнику потом может очень хорошо повлиять на карьеру.

– «Скорая» приехала! – завопила женщина, вбежавшая в зал. Всё это время она караулила у входа.

– Тише вы! Он спит, – зашикали на неё.

В зал прошла девушка в белом халате и с чемоданчиком в руке. Присев на корточки рядом с пострадавшим, она осмотрела его и пришла к выводу, что хоть рана и несерьёзная, но всё равно надо больного отвезти в больницу.

– Пусть он там придёт в себя, отдохнёт. Сейчас я позову санитаров с носилками.

– Не надо санитаров. Мы сами отнесём, – загалдели мужчины и кинулись к больному, устроив небольшую потасовку.

Каждый хотел принять участие в переносе высокопоставленного тела. И хоть Фёдор Николаевич был небольшого роста, его умудрились нести десять человек. Четверо из них лишь слегка придерживали ботинки. Толкаясь и наступая друг другу на пятки, они почти вышли в холл, как вдруг какая-то женщина испуганно вскрикнула:

– Вы же его вперёд ногами несёте!

Мужчины, поняв свою оплошность, попятились назад. Потом им пришлось разворачиваться и уже выносить тело как положено – вперёд головой.

В санитарную машину могли поместиться кроме больного только два человека, так как там уже сидели медсестра и два санитара. Желающих проводить пострадавшего до больницы было слишком много, поэтому вышла небольшая перебранка, но Анна Брониславовна объявила, что Фёдор Николаевич был её гостем и она в ответе за него, поэтому поедут только члены её семьи. Кроме того, им нужно загладить свою вину. Все понимающе закивали, думая кто с сочувствием, а кто со злорадством, что загладить вину будет очень сложно.

К Анне Брониславовне подошёл Виктор Сергеевич и взял её руку в свои большие ладони.

– Я так сочувствую! Могу ли я чем-то помочь?

– О, Виктор Сергеевич! Такое несчастье! У меня нет сил всё это пережить, – смахнула она слезу. – Что же будет?!!

– Ну-ну, успокойтесь. Всё образумится. Я посодействую, чтобы всё прошло без последствий.

– Ах, Виктор Сергеевич, что бы мы без вас делали?! Спасибо вам за заботу.

– Анна Брониславовна, садитесь в мою машину. Я поеду вместе с вами в больницу. А когда Фёдор Николаевич проснётся, я поговорю с ним.

– Да-да, поговорите. Он вас так уважает. Он вас послушает. Я сейчас, только посажу Вадима с отцом в «скорую» и поеду с вами.

Анна Брониславовна подошла к сыну, который пытался успокоить Верочку. Он прижал жену к себе и гладил всхлипывающую Верочку по голове.

– Вадим, пойдём, а то «скорая» не может больше ждать, – подавив в себе злость, произнесла Анна Брониславовна.

– Куда? – Вадим хотел добавить: «А как же брачная ночь?», но, взглянув на пылающее от гнева лицо матери, вовремя остановился. – Ах да. Пошли, Верочка. Придётся ехать в больницу.

– Что?!! Ты собираешься её везти в больницу? Да ты хоть понимаешь, что она натворила? Она унизила и чуть не убила самого… – у Анны Брониславовны перехватило дыхание.

Больше всего ей хотелось сейчас наорать на невестку. С трудом взяв себя в руки, она постаралась сказать спокойным тоном:

– Не думаю, что Фёдор Николаевич захочет её увидеть, когда проснётся.

Свекровь повернулась и, не оглядываясь, пошла к машине.

Анна Брониславовна старалась идти с гордо поднятой головой, не обращая внимания на насмешливые взгляды недоброжелателей. А таких было немало, в основном среди жён бывших сослуживцев мужа. Она знала, что эти женщины ненавидели её за неувядающую с годами красоту, грациозность, умение со вкусом одеваться. Они ненавидели её за царственную осанку, аристократические манеры. Анна Брониславовна знала, что раньше за спиной её презрительно называли аристократкой. Это сейчас стало модным в семьях больших начальников соблюдать этикет и вести себя как буржуазная аристократия, и эти женщины изо всех сил стараются теперь изображать из себя дам высшего света. А Анне Брониславовне ничего изображать не надо. Она действительно была из дворянского рода. Всех её родственников после революции убили. Она осталась жива только благодаря своей няньке, которая увезла её в Вологду и выдавала за свою племянницу. И отчество девочке она дала своего брата Бронислава, умершего несколько лет назад. После смерти няньки Анна Брониславовна, тогда просто Аня, решила вернуться в Москву. В столице, немного поскитавшись и поголодав, Аня совершенно случайно познакомилась с женой Николая Ефимовича, которая поселила её в своём доме. Но Анна не хотела быть приживалкой и поэтому согласилась помогать по хозяйству. Николай Ефимович уже тогда занимал высокую должность. Жена у него была простая добрая женщина, детей у них не было, и она полюбила Аню как свою дочь. Николаю Ефимовичу тоже нравилась девушка. Он восхищался её красотой и какой-то совсем не пролетарской утончённостью. Даже вытирать пыль Аня умудрялась с таким чувством собственного достоинства и такой королевской грацией, что у Николая Ефимовича, военного человека, прошедшего огонь и воду, начинали предательски дрожать руки и бешено стучать сердце. Сколько раз он вместо того, чтобы работать в своём кабинете, под любым предлогом шёл на кухню, где девушка готовила или мыла посуду, и заводил с ней долгие разговоры, а ночью никак не мог заснуть, вспоминая зелёные глаза Анечки. Он ужасно злился на себя за это мальчишество и уже хотел пристроить Аню куда-нибудь на работу в другое место. Мыслей о том, чтобы изменить жене, у Николая Ефимовича не было. Но вскоре у его жены обнаружили неизлечимую болезнь, и, пролежав полгода в больнице, она скончалась. Николай Ефимович тяжело переживал её смерть, ведь они прожили вместе почти десять лет. А через несколько месяцев он, ужасно волнуясь и почему-то стыдясь собственных слов, сказал: «Аня, я, конечно, понимаю, что я намного вас старше… Вы такая молодая и красивая… В общем, не согласились бы вы стать моей женой?» Девушка внимательно и чуть удивлённо на него посмотрела и сказала: «Хорошо, я подумаю над вашим предложением».

Николай Ефимович не спал всю ночь. Он ругал себя на чём свет стоит. Как он, старый пень, превратил себя в посмешище?! Под утро он решил, что попросит извинения у девушки за столь нелепое предложение. Но утром Аня постучалась в его комнату и, войдя, спокойно произнесла: «Я согласна стать вашей женой. А сейчас идите завтракать», – и вышла.

Аня тоже не спала всю ночь, обдумывая предложение Николая Ефимовича. Хоть любви к нему она и не испытывала, но всё же он ей нравился. Он был спокойный, надёжный, а самое главное, он был значительный человек. Она видела, как уважают и немного побаиваются его сослуживцы, приходящие к ним в гости. Очень часто ему звонили знаменитые люди, и даже несколько раз были звонки из Кремля. Аня не думала о корысти, ведь жил Николай Ефимович достаточно скромно, просто ей хотелось тоже быть хоть чуточку причастной к этой интересной, как ей казалось, жизни.