Самая красивая - Эвелин Роджерс Страница 16

– Сэм! – произнес кто-то. И повторил громче: – Сэм!

Образ Чарли, вставший перед его внутренним взором, погас.

– Роджер, – пробормотал он, – извини. Вообще-то я сейчас очень занят, поэтому все время отвлекаюсь.

– Ты думаешь о женщине, – уверенно заявил Роджер. – Я вижу по твоему лицу. – Он выглядел так, словно только что положил на обе лопатки чемпиона мира по борьбе. – И не пытайся отрицать. У меня чутье на такие вещи.

– Кажется, тебя не провести, – усмехнулся Сэм.

– Ни за что! Я сразу чувствую, если дело касается женщины. А вообще-то я то и дело спрашивал себя, как долго ты будешь держать свои штаны застегнутыми. Это же ненормально…

Моральная проблема разрешилась. Роджер должен уйти.

– Уходи, – проговорил Сэм. – У меня полно дел.

– Ты ничего не делаешь, ты же журналист.

Сэм обошел свой стол и распахнул дверь кабинета.

– Уходи, – повторил он.

Роджер ухмыльнулся:

– Представляю, что это за женщина, Красноперка. Подумать только, Сэм Блейк попался на крючок! Я уж и не чаял дождаться такого дня. И что она использовала в качестве приманки?

– Тебя это не касается.

– Ага, значит, я прав! Ты завел себе женщину. Тебе не обмануть старого доброго Роджера, когда дело доходит до представительниц прекрасного пола. Но кто она? Я ее знаю?

Лучшей возможности открыть ему правду может не представиться. Но с Сэма было довольно Роджера до следующего Рождества. И сказать ему о Чарли – значит предать ее, хотя Сэм толком и не понимал почему. Зато в одном он не сомневался: если она узнает о его болтливости, то, пожалуй, явится к нему со скальпелем в руках и целиться будет в одно место пониже талии.

Сэм кивнул на дверь.

– Ну хорошо-хорошо, ухожу, – сказал Роджер. – Если тебе понадобится совет в том, как ее укротить, обращайся ко мне. Только помни об одном и не соверши той же ошибки, которую в свое время совершил я: ни в коем случае не женись. Брак – это ловушка. Для таких мужчин, как мы, в браке решительно нет ничего привлекательного.

Махнув рукой и подмигнув Сэму, его друг-рыбак – бывший друг-рыбак – вышел. Сэму захотелось хлопнуть дверью. Нет, это ребячество. Тем не менее он хлопнул ею изо всех сил.

Выглянув в окно, отделявшее его кабинет от спортивного отдела, Сэм поймал на себе вопросительный взгляд Грейсона. Блейк пожал плечами и вернулся за стол – работать над своей колонкой. Вообще-то он уже все написал, но теперь статью требовалось ужать. К тому же он должен был приготовить материал к субботе. В этом все плюсы и минусы работы журналиста – у него всегда есть о чем писать.

Вот если бы он писал сейчас книгу…

Нет, об этом можно только мечтать. Реальность заключается в том, чтобы гонять курсор по экрану и поскорее закончить с колонкой.

Может, стоит пока оставить спорт в покое? Или описывать спортивные события с точки зрения человека, не имеющего отношения к спорту? Может, с точки зрения женщины? Чудовищная мысль! Но она понравилась Сэму. Он мог бы брать у кого-то интервью, у кого-то чувственного, умного, никак не связанного со спортом.

Нет, ее нельзя назвать неспортивной, слабой или негибкой. Дама, которая лихо выполняла акробатические трюки на смотровом столе, способна посоперничать в гибкости со спортсменками из русской команды по гимнастике. Сэму пришла в голову только одна особа, которая отвечала всем этим требованиям. Но ее может сейчас не быть дома.

Сэм вспомнил головы стариков, зависшие в дверях смотровых палат. Должно быть, ей пришлось не раз объяснять, что она имела в виду, когда сказала, что хочет только секса. Если, конечно, ее пациенты имели нахальство спрашивать об этом. Впрочем, некоторый опыт общения со стариками (сводившийся для Сэма к общению с его семидесятишестилетним дядюшкой, который ненавидел свой возраст) подсказывал ему, что для этой публики нахальство – обычное дело.

Ох, если бы только он мог услышать, как его любимая им ответила!

Еще час Сэм занимался своей заметкой, потом поболтал с двумя зашедшими к нему журналистами и отложил игру в теннис с одним из них, надеясь, что у него появится иное, более привлекательное занятие.

И наконец снял трубку. Наводя справки о Чарли, Сэм заодно узнал местонахождение ее офиса, а также домашний адрес и телефон, которого не было в справочной книге.

К телефону подошла женщина. Но вовсе не Чарли.

– Могу я поговорить с доктором Гамильтон? – осведомился Сэм.

– Кто это? – спросила женщина.

С точки зрения Сэма, это было уж слишком.

– Пациент, – ответил он. Продолжительное раздумье.

– Назовите ваше имя, пожалуйста.

– Это конфиденциальный разговор, – начиная терять терпение, ответил Сэм. – Можете мне поверить, доктор Гамильтон захочет поговорить со мной.

– Что-то вы не похожи на ее пациента, – заявила нахальная особа. – И чересчур раздражительны.

– Вот именно от раздражительности она меня и лечит, – нашелся Сэм. – Да-да! Она говорит, что это временное явление, однако я в этом не уверен.

– Что ж, тогда позвоните ей на работу и свяжитесь с регистратурой. Возможно, вам поможет другой врач.

– Нет, у меня проблема личного характера. Я хочу говорить только с доктором Гамильтон.

– Так позвоните ей, когда она будет на работе. Ее приемные часы…

– Да знаю я, когда она принимает! – с досадой перебил Сэм. – С ней все в порядке? Почему к телефону подошли вы, а не она? С ней что-то случилось?

– Нет, с доктором Гамильтон все в порядке. Кстати, как вы ее разыскали? Если вы еще раз позвоните сюда, я выясню ваш номер и устрою неприятности вам и…

– Мне и кому еще?

– Вам и телефонной компании, которая дала номер ее телефона, хотя, по договору, не имела права это делать. А заодно привлеку вас за преследование доктора Гамильтон. – И она начала говорить что-то о техасском законодательстве. Все ясно. Он нарвался на юриста. Черт возьми! Сэм повесил трубку. Не очень-то хорошо он провел беседу.

Но, будучи бесстрашным воздыхателем доктора Гамильтон, он решился позвонить еще раз.

– Послушайте, – заговорил Сэм, когда та же самая женщина снова подошла к телефону. – Да, я не пациент доктора, точнее, я был для нее кем-то вроде пациента, но сейчас это не важно. Чарли – мой друг. Я хочу назначить ей свидание. – Сэм с трудом сглотнул, он мямлил, как ребенок. – В конце недели проводится фестиваль грязи. Знаете, это когда осушают дно реки, чтобы его почистить, и выбирают королеву и короля грязи. Они идут вниз по…

– Я прекрасно знаю, что происходит во время фестиваля, – перебила его невидимая собеседница. – Кто вы такой? Никто не называет Шарлотту Чарли. Это Роджер подговорил вас позвонить?