Сложные отношения - Стефани Лоуренс Страница 16

— Вы правы. Бабушка в самом деле очень сетовала на собственную неспособность совершить такую прогулку.

— Отлично! А мы станем рассказывать, что вы все же это сделали. И разумеется, грума своего не взяли, так ведь?

Хейзелмер, с готовностью включаясь в игру, быстро ответил:

— В тот день я разрешил Джиму побыть на кухне и побездельничать.

Доротея одобрительно кивнула.

— Итак, вы вели бричку по аллее и встретили мою маму, Синтию Дэрент, и меня, разумеется, возвращающихся из… — ах да! — из Уэверли-парка, конечно.

— А ваш кучер?

— Двуколкой правила я сама. Естественно, леди Мортон и моя мама решили остановиться и немного поболтать. Они же давние подруги как-никак. И леди Мортон представила вас маме и мне. Поговорив несколько минут, наши экипажи разъехались в разные стороны.

— А когда именно случилась эта встреча? — спросил маркиз.

— Что ж, это должно было произойти позапрошлым летом, когда и мама, и леди Мортон еще были живы.

— Мои поздравления, мисс Дэрент. Теперь у нас есть вполне приемлемая история знакомства, случившаяся в присутствии двух свидетельниц, которые уже не могут ничего опровергнуть, потому что мертвы. Очень умно.

— Нет, подождите-ка минутку! — вмешалась леди Мерион. — Почему в таком случае твоя мать не рассказала другим своим друзьям об этой встрече? В округе еще долго говорили бы о таком нестандартном знакомстве.

— Но, бабушка, вам же отлично известно, какой рассеянной была мама. К тому времени, как мы приехали домой, она уже обо всем позабыла, особенно если по дороге отвлеклась еще на что-то.

Вспомнив об этой странности своей невестки, леди Мерион одобрительно заворчала:

— Ну а ты почему не поделилась такой новостью ни с одной из своих подруг?

Широко распахнув зеленые глаза и неотрывно глядя на бабушку, Доротея воскликнула:

— Зачем бы мне было это делать? У меня нет привычки обсуждать с другими незначительные происшествия.

Затаив дыхание, леди Мерион украдкой посмотрела на Хейзелмера. Ей было очень интересно, как он воспринял слова Доротеи, назвавшей свою встречу с ним «незначительным происшествием». Внешне маркиз по-прежнему оставался невозмутимо-вежливым, но его ореховые глаза, смотрящие на Доротею, опасно поблескивали. «Будь осторожна, моя девочка!» — мысленно предупредила внучку леди Мерион.

— Какая удивительно полезная черта, мисс Дэрент, — отозвался маркиз, решивший, очевидно, не поддаваться на провокацию. — Итак, теперь у нас имеется правдоподобная, а главное, не вызывающая возражений история нашего знакомства. Придерживаясь ее, мы без труда опровергнем слухи, которые неизбежно начнут распространяться после происшествия в «Трех перьях». — Поднявшись со стула, он грациозно склонился над ручкой леди Мерион. — Как я понимаю, вы намерены посещать все светские приемы в этом сезоне?

— О да, — ответила ее светлость, вспомнившая о хороших манерах. — Мы совершим первый выход, как только Селестина сошьет этим детям приличные платья.

Подойдя к Доротее, которая также встала со стула, чтобы попрощаться с ним, Хейзелмер снова поднес ее руку к губам и, пристально глядя на нее, произнес:

— Очень рассчитываю на продолжение нашего знакомства, мисс Дэрент. Смею надеяться, вы перестанете считать знакомство со мной незначительным происшествием, недостойным того, чтобы о нем помнили, — добавил он насмешливым тоном.

С тревогой глядя ему в глаза, Доротея ответила:

— Не думаю, что теперь мне удастся забыть вас, милорд.

Хейзелмеру удалось сохранить непроницаемое выражение лица, но его глаза сверкнули в ответ на очередной выпад в свой адрес. Он задержался на мгновение, чтобы еще раз насмешливо посмотреть в прекрасные зеленые глаза девушки. В нем зашевелился спортивный азарт. Он сам все это затеял, так что и жаловаться не на что. Все же маркиз не ожидал, что Доротее достанет мужества дать ему отпор, да еще с такой легкостью. Бросив на нее последний загадочный взгляд, Хейзелмер развернулся и, отвесив поклон взволнованной леди Мерион, пожелал обеим дамам хорошего дня и вышел.

Когда за ним закрылась дверь, леди Мерион посмотрела на свою внучку с выражением недоверия и подозрения во взоре.

— Позвони и вели принести чай, дитя мое, — вот все, что она сказала.