Последний разбойник - Кэтрин О'Нил Страница 16

– Разумеется, мать не ожидала, что у нее родятся близнецы. Так с самого начала я оказалась лишней, а центром их вселенной стала Элизабет.

Кристина снова перевела дыхание.

Начав свою грустную повесть, Кристина уже не могла остановиться. Ей просто необходимо было хоть раз в жизни выговориться до конца, снять тем самым хоть часть невыносимой тяжести со своей души.

Почему она решила раскрыться именно перед этим человеком? Не делает ли она при этом ошибки? Как знать.

Многие проявляли желание вникнуть в проблемы Кристины, помочь ей. Но ничем хорошим это, как правило, не кончалось. Они выслушивали, понимающе кивали головами и в конце концов оставляли Кристину не только с ее проблемами, но и с разбитым сердцем. И тогда ради собственного блага она зареклась говорить на эту тему.

Сегодня Кристина нарушила зарок.

– Элизабет умерла, – продолжала она. – Врачи сказали – воспаление. Можете представить наше горе. Было ощущение, что умерла не Элизабет – умерла душа нашей семьи. Вы, наверное, слышали о той особой связи, которая существует между близнецами. Я потеряла после смерти Элизабет саму себя – и не могла найти долгие годы. Потом понемногу жизнь стала налаживаться. Точнее, нам пришлось начать ее заново. Мать стала готовить меня для сцены. Хотела, чтобы я заменила Элизабет…

Кристина немного помолчала, живо вспоминая события тех дней.

– Я старалась. Очень старалась. Не ради славы, а в надежде вернуть материнскую любовь. По ночам я умоляла дух покойной Элизабет прийти ко мне и вселиться в меня. Ведь моей сестре не нужно было ничему учиться – она была гениальной актрисой от рождения. Увы, она так ни разу и не появилась. А вскоре стало понятно, что я не только не обладаю талантом Элизабет, но и просто способностями к тому, чтобы стать актрисой. Это было ужасное время. Чем больше я работала, тем требовательнее и суровее становилась моя мать. Тогда я начала бунтовать, заранее предвидя печальный конец. И он наступил, этот конец, когда я вышла на сцену в тринадцать лет вместе с родителями. Публика осталась равнодушной к моей игре. А мать… Мать мне никогда не смогла простить этого.

– Я однажды встречался с вашей матерью. Давно. Много лет назад, – вдруг сказал Капитан.

– Вот как? Где? – удивилась Кристина.

– Не имеет значения, герцогиня, – ответил он. – Но я хорошо помню, что она рассказывала о своей дочери, не жалея самых лучших слов.

– О, да. Красивые слова, да еще на публику – это мать умела делать в совершенстве. На самом деле после неудачи в спектакле я перестала существовать для своих родителей. Вскоре они отправили меня в закрытую школу. Домой забирали изредка, да и то лишь тогда, когда им нужно было придумать костюмы для нового спектакля.

– Полагаю, вы блестяще умеете обращаться с ниткой и иголкой.

– Умею, но не так уж блестяще.

– Продолжайте, прошу вас.

– Когда мне было четырнадцать, я выскочила замуж. Просто чтобы посмотреть, могу ли я хоть чем-то привлечь к себе их внимание. Моим несчастным избранником стал один из наших соседей – молчаливый, угрюмый человек. Его звали Мортимер. Разумеется, он был намного старше меня. Брак наш оказался тоскливым и скучным. Но я знала, на что шла. Просто очень хотелось шокировать своих родителей.

– Ну и как? Удалось вам это?

– Хотите знать, как отреагировали мои родители? Мать с облегчением вздохнула, явно порадовавшись тому, что может больше не утруждать себя ответственностью. Отец же вообще не придал этому событию особого значения. И правильно сделал. Я, понимая всю бессмысленность своей затеи, уже готова была развестись с Мортимером, но он сам избавил нас от проблем, погибнув в дорожной катастрофе.

Жизнь продолжалась, такая же безрадостная и унылая для меня, как и прежде. Правда, отец временами старался что-то сделать для меня. Подарил мне тот черный жемчуг, который вы украли. Ожерелье было реликвией в семье отца, и моя мать давно рассчитывала заполучить его. Но отец впервые в жизни проигнорировал ее желание. Из-за этого жемчуга они развелись. Мать сменила несколько мужей и, наконец, снова вернулась к отцу. На самом деле весь этот грандиозный скандал был прежде всего сыгран на публику. Так будет и с моим похищением – им гораздо выгоднее разыгрывать безутешное горе, чем платить за меня.

– Не может быть.

– Еще как может. Кроме всего прочего, образ убитой горем женщины, потерявшей свою единственную дочь, принесет матери популярность, так как сыграет она эту роль, как всегда, талантливо. Однако, если вы сомневаетесь, давайте заключим пари. Если мои родители согласятся заплатить за меня, я устраиваю для вас и ваших людей королевский обед. При этом я отпущу всех слуг, и вы сможете без опаски приехать в Уинтербрук-Холл.

– А если они не заплатят?

Кристина усмехнулась.

– Тогда вы возьмете меня с собой на одну из ночных вылазок.

– Э, нет! Это слишком опасно для юных леди, желающих отомстить своим родителям.

– Да, я хочу отомстить, но вовсе не своим родителям.

– Кому же тогда?

– У меня есть свой счет к королевскому двору.

– Точнее – к принцу Уэльскому?

– Возможно. Вы не бойтесь, я не сбегу. Даю вам слово чести. Мне просто очень хочется принять участие в ночном приключении. Это то, о чем я мечтала долгие годы скучной и лживой светской жизни. Пустой жизни. Жизни, которую я наконец решила изменить. Я приняла решение уехать в Египет. И уехала бы, если бы вы не похитили меня прямо накануне отъезда.

– Вот что, моя юная любительница приключений. Завтра утром я пошлю своих людей к вашим родителям с предложением заплатить за вас выкуп. Срок – неделя. К концу этого срока вы, я полагаю, окажетесь под родной крышей – целая и невредимая, со всем своим багажом.

– Так значит – пари! – обрадовалась Кристина и протянула Капитану свою маленькую ручку.

Рука Капитана была большой и горячей, пальцы длинные, аристократические. Кристина вспомнила, как эти пальцы касались ее тела прошлой ночью, и по спине пробежал холодок. Слишком волнующими были эти воспоминания!

– Вы проиграете пари, – предупредила Кристина.

Он снова усмехнулся, на сей раз с вызовом:

– Посмотрим!

– Только…

– Да?

– Только запросите за меня приличную сумму, чтобы мои родители наконец поняли, что их дочь чего-то сто́ит.

Он помолчал, продолжая держать ее руку в своей.

– Я запрошу с них десять тысяч фунтов, – негромко сказал он. – Такая сумма вас устроит?

Кристина удовлетворенно улыбнулась в ответ.

– Устроит, – сказала она. – Во всяком случае, для начала.