Невеста на одну ночь - Розмари Роджерс Страница 16

– Джек, – тихо произнесла Талия.

Тёмные глаза вспыхнули от удовольствия.

– Ну вот, другое дело. Так о чём вы говорили?

– Хотела признаться, что, увы, вряд ли когда-нибудь овладею умением наряжаться. Поэтому очень благодарна вам за добрые советы.

– Пустяки, – пожал плечами Джек. – Вы обладаете другими талантами, гораздо более важными.

– Вы очень любезны.

– Нет-нет, я говорю от чистого сердца, – заверил он. – Вы поистине стали украшением нашего прихода.

– Джек…

– Не далее как сегодня утром миссис Джордан превозносила вас до небес за то, что пригласили к ней хорошего врача. – Талия смутилась и хотела остановить его, но Джек не дал ей такой возможности. – А мистер Стоун называет вас ангелом во плоти, ведь вы не дали его семье умереть с голоду. А про ваши планы открыть новую школу говорит вся округа.

Застенчиво рассмеявшись, Талия прижала ладони к пылающим щекам. Всю жизнь она слышала только упрёки и привыкла, что вызывает лишь досаду у людей, которые должны любить её такой, какая есть.

И теперь неприкрытое восхищение приводило Талию в замешательство.

– Ну же, полно вам…

Джек шагнул ближе и, отпустив её руку, взял Талию за подбородок.

– Просто хочу, чтобы вы знали: слуги и крестьяне на ваших землях считают, что вы – лучшая хозяйка из всех.

От этих слов на сердце у Талии потеплело. Благодаря осознанию, что она способна улучшить жизнь людей, которые от неё зависят, Талия чувствовала себя нужной. Более того, вся её нерешительность вдруг куда-то исчезла.

– Приятно сознавать, что хоть кто-то не считает меня самозванкой.

Джек грозно нахмурился:

– Самозванкой? Как вы можете так о себе говорить?

– Увы, так обо мне говорят другие. Вам и самому отлично известно, что я до сих пор не удостоилась ни одного приглашения от благородных соседей. Кажется, моё присутствие им не по душе.

Джек пристально вгляделся в её побледневшее лицо.

– Вас это огорчает?

Талия состроила гримасу.

– Больше всего меня тревожит, что я позорю семью мужа.

Внезапно Джек крепко стиснул её плечи, тёмные глаза вспыхнули опасным огнём.

– Не смейте! – прорычал он.

– Викарий… Джек…

– Простите, не могу спокойно слушать такие глупости! – рявкнул Джек без малейшего раскаяния в голосе.

Талия удивлённо смотрела на него – её несколько ошеломил яростный пыл Джека.

– Что же тут глупого? Титул графини Эшкомбской накладывает определённую ответственность.

– Разве ваша ответственность состоит не в том, чтобы заботиться о нуждающихся? На этом поприще вы проявили себя весьма достойно. Неужели правильнее тратить время и силы, пытаясь понравиться людям, которые мизинца вашего не стоят?

Талия насторожилась. Кажется, у обаятельного, галантного Джека Джерарда есть и другая, тёмная сторона. Однако она тут же отмахнулась от своих тревог, сочтя их пустой блажью.

Что за наваждение? Джек – очаровательный, во всех отношениях приятный джентльмен и к тому же её друг.

– Думаю, мой муж с вами не согласился бы, – ответила Талия, продолжая разговор после затянувшейся паузы.

– В таком случае он попросту глупец.

– Джек… – с лёгкой укоризной произнесла она.

– Миледи… Талия… – Джек замолчал, будто подыскивая подходящие слова. – Я здесь служу совсем недавно, однако уже успел завоевать доверие прихожан, и они доверяют мне самое сокровенное.

Талия рассмеялась. Что правда, то правда – от желающих исповедаться дам и барышень отбоя не было. Ещё бы – кому не хочется побыть наедине с красавцем викарием!

– Да, вы обладаете редкой способностью завоёвывать доверие, особенно когда речь идёт о прекрасном поле, – поддразнила она.

Джек даже не улыбнулся.

– Уж поверьте, о графине-матери я ни единого доброго слова не слышал.

От такой прямоты у Талии перехватило дыхание. Здравый смысл требовал деликатно перевести разговор на другую тему. Неприлично сплетничать о свекрови с викарием. Однако любопытство перевесило – Талия сгорала от желания больше узнать о женщине, которая так и не соизволила принять её в семью.

– Отчего же?

– Среди аристократок подобных женщин великое множество. – В тоне Джека сквозило откровенное презрение. – Единственное, что волнует графиню, – собственные удовольствия и позиция в свете. За этот месяц вы уделили крестьянам больше времени, чем она за все тридцать лет. Даже не потрудилась узнать их имена. Хоть бы раз поинтересовалась, не нужно ли им чего. – Джек поморщился. – По-моему, она вообще воспринимает их как не слишком приятное дополнение к пейзажу.

Талии было горько это слышать. Она встречала графиню Эшкомбскую в Лондоне и считала её неприятной, чересчур самодовольной особой. А теперь выходило, что этой женщине глубоко безразлична судьба беззащитных бедняков.

– Не может быть, чтобы графиня пренебрегала своим долгом по отношению к людям, которые от неё зависят.

– Уверены? – Джек указал на видневшуюся вдалеке, за полями, усадьбу Кэррик-Парк. Вид был величественный, особенно сейчас, на закате, – лучи заходящего солнца окрасили оконные стёкла в розово-фиолетовые тона, а струи мраморных фонтанов искрились, будто каскады драгоценных камней. – Этой зимой графиня приказала выселить старика Лукаса из дома, в котором его семья жила двести лет. Коттедж, видите ли, портил вид – загораживал церковь.

– Должно быть, она просто не подумала…

– Несчастный умолял на коленях, однако графиня приказала вышвырнуть его из дома, будто мусор. Коттедж снесли, старика отправили к дочери. – Джек пристально смотрел на ошеломлённую Талию. – Не прошло и двух недель, как он умер.

– Неужели графиня настолько жестока?

– Нет, это не жестокость. Скорее равнодушие, – задумчиво произнёс Джек. – Аристократы, подобные графине, просто не считают всех остальных за людей.

Талия отодвинулась от Джека – тот так и не убрал руки с её плеч – и облизнула пересохшие губы. Потрясённая рассказом, она и не заметила, с какой жадностью тёмные глаза викария следили за её языком.

– А что говорят про…

Талии до сих пор было трудно называть этого человека, который лишил её невинности, а затем отослал подальше, мужем.

– …графа? Слуги и крестьяне отзываются о нём с большим уважением.

– Можно подумать, у них есть выбор, – сухо произнёс Джек.

У Талии упало сердце. Почему-то ей не хотелось, чтобы Габриэл оказался одним из никчёмных прожигателей жизни, пользующихся плодами труда своих крестьян и не интересующихся, в каких условиях те живут. Талии неприятно было разочаровываться в нём.