Просто незабываемая - Мэри Бэлоу Страница 16

С потемневшими от желания глазами, впившись зубами в нижнюю губу, Фрэнсис повернулась к нему лицом и, вскинув руки, обняла его за шею. Лусиус дотянулся до пучка волос на затылке чопорной школьной учительницы и, нагнув голову, с жадностью поцеловал ее.

Он говорил себе, что это не соблазнение и даже не похоже на соблазнение, что она сама того желает. Но это не было и простым плотским развлечением с добровольным партнером, чтобы скоротать одинокую ночь. Он желал ее, однако если бы его заставили выразить словами то чувство, которое он испытывал к Фрэнсис, Лусиус затруднился бы. Как правило, ему не нравились ни высокие, ни темноволосые женщины, он восхищался миниатюрными блондинками и любил, чтобы у них были мягкие, округлые, женственные формы и кожа цвета английской розы. Фрэнсис Аллард не обладала ни одним из этих качеств.

Но он хотел ее так, как до нее редко хотел какую-нибудь женщину.

Его пальцы умело вытащили шпильки, и волосы, густые, прямые, длиной почти до талии, каскадом рассыпались по плечам Фрэнсис, блестя в свете камина. Обрамляя ее лицо, они делали девушку похожей на мадонну эпохи Возрождения. В этот момент для Лусиуса не существовало женщины прекраснее и желаннее. Погрузив пальцы в ее волосы, он стиснул ее затылок и повернул Фрэнсис к себе лицом.

– Они великолепны, а вы так безжалостно прячете их, – сказал он. – Это преступление против человечества.

– Я школьная учительница, – ответила она, легонько целуя его в щеку и подбородок.

– Только не в эту ночь. – Склонившись, он снова завладел ее губами. – Сегодня вы моя женщина.

– А вы сегодня мой мужчина. – Запрокинув голову, Фрэнсис посмотрела ему в глаза. Ее взгляд был полон желания.

Что ж, он тоже чувствовал себя возбужденным до предела.

– Да, сегодня. – Он поцеловал ее в веки, потом снова в губы и в ямочку у основания шеи. – На эту ночь, Фрэнсис.

Сняв с нее шаль и отбросив ее в сторону, он расстегнул платье Фрэнсис и почувствовал, как задрожали – но совсем не от холода – ее пальцы, сжимавшие его волосы.

Лусиус коснулся ее теплой гладкой кожи, слегка влажной от желания, и стал спускать платье с плеч и дальше с рук, пока оно не упало на пол. Тогда, чуть отодвинув Фрэнсис от себя, он взглянул на нее сверху вниз. Девушка носила нижнее белье, но на ней не было корсета – этим, вероятно, и объяснялось то, что он считал ее груди маленькими, пока не накрыл их руками в бальном зале; они не были чересчур пышными, но, несмотря на это, казались чрезвычайно соблазнительными. Фрэнсис была прекрасно сложенной, стройной, с длинными руками и ногами, а распущенные густые, очень темные волосы делали ее гораздо моложе.

Лусиус медленно вдохнул и, повернувшись к кровати, откинул одеяла.

– Садитесь.

Когда Фрэнсис села, он обнял ее за голые плечи и, склонив голову, поцеловал в плечо у самой шеи – от нее исходил волнующий запах мыла и женщины. Затем он опустился перед ней на одно колено, а на другое поставил ее ногу, чтобы скатать и снять чулок, и, сделав это, наклонился вперед и поцеловал внутреннюю часть ноги у колена, потом красивой формы икру, потом пятку и подъем.

– О да. – Ее голос прозвучал низко и хрипло. Лусиус взглянул вверх, чтобы улыбнуться Фрэнсис, но она сидела, упершись обеими руками в кровать, откинув назад голову и закрыв глаза, а ее восхитительные волосы спадали позади нее на постель, рассыпаясь по белой простыне.

Когда он встал, чтобы снять с себя одежду, Фрэнсис легла на кровать, но глаз не открыла и не отвернулась. Она лежала, свободно вытянув руки вдоль тела и чуть повернув голову к Лусиусу, слегка согнув одну ногу и поставив ступню на простыню.

Он не мог понять, как еще вчера считал ее худой и непривлекательной. Сегодня ее красота была столь совершенной до последней мелочи, что у него перехватило дыхание.

– Кровать очень узкая. – Фрэнсис протянула к нему руки.

– А зачем нам нужна широкая? – Он склонился к ней и, обхватив Фрэнсис за талию, поцеловал. – Половина ее пустовала бы.

– Повторю то, что вы сказали недавно о вальсе. – Она запустила пальцы ему в волосы. – Должна сознаться, мой опыт в такого рода занятиях весьма ограничен.

– Или, возможно, его вообще не существует? – Поцеловав Фрэнсис в кончик носа, Лусиус заглянул ей в глаза.

– Что-то вроде этого, – согласилась Фрэнсис.

– А у меня не было опыта чистить картошку. – Он потерся носом об ухо Фрэнсис и почувствовал, как она задрожала.

– Но в конечном счете она получилась изумительно вкусной.

– Я думаю точно так же, – тихо шепнул он ей в ухо. Фрэнсис снова приблизила его губы к своим губам, и страсть, которая раньше времени положила конец их вальсу и привела их к этому моменту, мгновенно вспыхнула с удвоенной силой. Он целовал ее, глубоко проникая языком в тепло ее рта, лаская, поддразнивая и возбуждая Фрэнсис. Ее изящные руки с длинными пальцами коснулись его, сначала легко и несмело, а потом дерзко, настойчиво, жадно.

Они начали занятие любовью горячей, страстной, неистовой прелюдией. Когда губы Лусиуса, сомкнувшись вокруг соска Фрэнсис, вобрали его в себя, а его рука, скользнув между ее бедрами, добралась до горячего влажного лона и пальцы стали ощупывать и поглаживать его, Фрэнсис перевернулась на спину, а он лег сверху, придавив ее к кровати своим не таким уж маленьким весом. Фрэнсис не нужно было упрашивать раздвинуть ноги; она подняла их вверх, стройные и мускулистые, и, обхватив ими его бедра, сплела их с его ногами. Просунув под нее руки, Лусиус расположился удобнее и решительно, но как мог медленно вошел в нее.

Однако Фрэнсис не позволила ему сделать скидку на ее неопытность и прижалась к нему, так что он прорвал барьер и погрузился в нее гораздо глубже и быстрее, чем намеревался. Напряженная, горячая и влажная, она, обхватив его руками за ягодицы и хватая ртом воздух, притянула Лусиуса к себе.

Кровь стремительно бежала по его венам, и Лусиусу казалось, что его сердце, как барабан, громко стучит у него в ушах.

– Спокойно, – прошептал он и замер внутри ее, стараясь обрести контроль над собой, а потом склонился к ее губам: – Расслабьтесь. Я доставлю вам удовольствие, Фрэнсис, и не как школьник на своем первом свидании.

К его изумлению – и восхищению, – она рассмеялась, и он почувствовал, как ее тело содрогнулось от смеха и внутренние мышцы сжались вокруг него.

– О, Лусиус, вы уже доставляете мне удовольствие, уже! Он молча поцеловал ее, их исступленное слияние на мгновение ослабло, Фрэнсис закрыла глаза, откинула назад голову, расслабила мышцы, и он смог перейти к медленным размеренным движениям. Вскоре он ощутил, что она внутри становится все жарче и податливее, и почувствовал, что подходит все ближе и ближе к собственным пределам.

Но он не менял темпа. Предвкушение наслаждения доставляло огромное удовольствие, а Фрэнсис оказалась великолепным, чутким и страстным партнером. После нескольких первых минут она начала двигаться вместе с ним, ее внутренние мышцы уловили ритм и отвечали его толчкам, а бедра медленно покачивались, доставляя наслаждение, граничащее с болью, – даже опытные куртизанки, с которыми ему доводилось иметь дело, были менее искусны.