Мария - королева интриг - Жюльетта Бенцони Страница 16

— Вот вы и дома, госпожа герцогиня де Шеврез! Дампьер ваш, и вы можете украшать его по своему усмотрению. Конечно, здесь нет парка, но вокруг столько земли, что ничто нам не помешает разбить новый парк.

— Незачем торопиться! Я в восторге от замка в том виде, в каком он есть. Я уже полюбила его! — воскликнула она.

— Так же, как Лезиньи?

Она покраснела, точно свершив какую-то ошибку. За радостными впечатлениями она совершенно позабыла о том, что в течение средневековой ночи она не скрывала от Клода своего твердого намерения приезжать в Шеврез как можно реже и, окончательно избрав Лезиньи в качестве летней резиденции, возвратиться туда сразу же по возвращении из герцогства. Между тем нужно было как-то отвечать, и Мария сумела выкрутиться:

— Иначе! Лезиньи в конце концов отойдет моему сыну, к тому же он ближе к Лувру и, возможно, больше подойдет для зимней охоты.

Герцог подхватил:

— Кстати о Лувре, следует подумать о том, чтобы вы вернулись туда с почестями, подобающими моей супруге! Вы так и не получили ответ короля?

Мария подавила вздох: вопрос рано или поздно должен был возникнуть! Отныне, удостоверившись в том, что может удовлетворить свою страсть к ней, Клод стал проявлять беспокойство относительно своего места в королевском окружении. Герцогиня, словно ей вдруг сделалось жарко, раскрыла висевший у нее на поясе маленький веер из слоновой кости и перьев и принялась обмахивать раскрасневшееся лицо. Одновременно с этим она взяла своего супруга под руку:

— О, полагаю, ответ ждет нас в Париже. Мсье де Мальвиль, несомненно, уже вернулся, но ведь он не знает, где мы…

— Это правда, мы сбежали, словно деревенская влюбленная парочка, ищущая стог сена, чтобы там укрыться и миловаться, но что нам стоит послать за ним! Я тотчас же отправлю гонца.

Он произнес это слегка гнусавым голосом, который она терпеть не могла, кроме того, ей вовсе не понравилось сравнение ее любимого Лезиньи со стогом сена, но его предложение было вполне резонным, и ей нечего было возразить, к тому же она и сама хотела бы поскорей узнать новости.

— Благодарю вас, мой друг, вы предугадываете мои желания! Я только собиралась вас просить об этом. Ну а теперь покажите мне ваши апартаменты.

По ее словам, они понравились ей ничуть не меньше, чем сад. Большая зала, хорошо натопленная, украшенная фландрскими гобеленами и бархатными генуэзскими креслами, с монументальным камином и шестью большими окнами, была полна достоинства. Супружеская спальня, обитая алым узорчатым шелком, с постелью под белым балдахином и огромными восточными коврами устроила Марию во всех отношениях, и она с радостью в ней расположилась. Элен также не скрывала своего удовлетворения. Невзирая на детство, проведенное в бретонской башне, подверженной всем ветрам и зимним дождям, где удобств было немногим больше, чем в деревенском доме, она успела привыкнуть к мягким коврам под ногами, успокаивающему уюту бархатных штор и стенной обивки, к сытным обедам и ни с чем не сравнимому удовольствию от присутствия множества прислуги. В то же время грязный и зловонный Париж, несмотря на великолепие церквей и больших и маленьких дворцов, ничего не стоил в ее глазах по сравнению с воспоминаниями о дикой красоте равнин, покрытых цветущим вереском и утесником, искромсанных языками морских волн, временами столь бурных и бесконечно меняющих окраску. Поэтому Элен отдавала предпочтение сельским замкам, вроде Лезиньи или Люина. После аскетизма Шевреза Дампьер восхитил ее: за замком, садами и угодьями тщательно присматривал и ухаживал интендант Буаспийе.

— Здесь истинный рай, мадам, — призналась Элен герцогине, помогая ей стряхнуть дорожную пыль. — Мы будем часто приезжать сюда?

— Летом — несомненно. Я чувствую, что мне здесь очень понравится, но не забудь, что я собираюсь вернуться ко двору, в свои апартаменты в Лувре. Там мое место, и только там мне дышится легко, пусть Сена и полна всяких отбросов, которых никогда не знала эта чудесная речушка, — добавила она, указывая на Иветту, хорошо видную из окна.

— Но разве вы не счастливы? Опасность миновала, вы стали женой человека, которого любите!

Молния блеснула в синих глазах молодой женщины. Она задумалась на секунду, нанесла немного духов на кончик пальца, дотронулась им до шеи и мочек ушей, после чего улыбнулась своему отражению в зеркале:

— Я удовлетворена, Элен! Счастлива — слишком сильное слово в моем случае.

— Но вы хотя бы любите господина герцога?

— Я люблю его так же, как любила своего покойного супруга.

— И только?

— И только! В первый раз меня выдали замуж, не спросив моего мнения, во второй раз я практически заставила Шевреза жениться на мне. Но если в моей жизни были и есть приятные моменты, радующие мое тело, слишком многое поставлено на карту, и я вовсе не так представляю себе Любовь! Впрочем, — добавила она, пожав плечами, — я не уверена, что она существует где-то еще, кроме как в стихах пылких сочинителей. Мне казалось, что я испытываю это чувство, когда король был моим явным другом, навещал меня постоянно, когда я была в большей степени королевой, чем его бедная инфанта. Как же билось мое сердце, когда он приближался ко мне!

— Но, может, то было лишь тщеславие — властительный король у ваших ног! Любовь не терпит примесей в чувствах.

— Быть может, ты права! Однако же я страдала и все еще страдаю от того, как он поступил со мной! И я непременно должна отомстить!

Девушка промолчала. К чему спорить? Утверждать, что в Марии говорит лишь уязвленная гордость? Она никогда не признается в этом.

Несколько дней спустя Мальвиль прибыл в Дампьер вместе с гонцом, который двое суток дожидался его в Париже. Он привез письмо от мсье де Бассомпьера к Шеврезу, а в его глазах светилось воспоминание о том, что он видел и с чем расстался не без сожалений. Он все еще ощущал в ноздрях запах пороха, так что новые владения Марии он окинул лишь рассеянным взглядом. Пока супруг читал послание от своего кузена, Мария захотела узнать больше.

— Черт побери, Мальвиль, вам нечего мне рассказать? Ну, что вы тут стоите как вкопанный, точно меня и вовсе не существует! Вы видели короля?

— Издали, госпожа герцогиня. Всего лишь издали! Он был так поглощен осаждаемым им городом Руайаном! Никогда прежде мне не доводилось видеть, чтобы монарх с таким пылом предавался военным занятиям. У него просто не было времени меня принять. У нас положительно великий король, мадам!

Мария начала терять самообладание:

— Возможно, но постарайтесь вспомнить о том, что отнюдь не ради этой потрясающей новости я просила вас проделать добрых триста лье пути туда и обратно. Что с моим письмом?

— Мсье де Бассомпьер любезно согласился взять все на себя и настоятельно советовал мне не искать встречи с Его Величеством, который, кстати сказать, был уже в курсе вашего брака благодаря записке, которую принцесса де Конти прислала мсье де Бассомпьеру, который, разумеется…