Улица Светлячков - Кристин Ханна Страница 16

— Талли! Да открой же ты эту чертову дверь!

Девочка захлопнула книгу и поспешила в гостиную, где сидела, развалившись на диване, ее мать с кальяном для марихуаны и смотрела телевизор.

— Но ты ведь сидишь прямо у двери, — упрекнула ее Талли.

— И что с того? — пожала плечами Облачко.

— Спрячь хотя бы кальян.

Тяжело вздохнув, Облачко перегнулась через подлокотник и поставила кальян под прикроватный столик. Только слепой не заметил бы его там, но для Облачка и это было слишком большим усилием.

Талли откинула волосы со лба и открыла дверь.

За дверью стояла невысокая женщина с темными волосами и жаровней, прикрытой сверху фольгой. Ее веки были чуть подкрашены тенями под цвет карих глаз, а румяна были нанесены явно второпях, отчего создавалось впечатление, что острые скулы особенно резко выступают на ее лице.

— Ты, должно быть, Талли. — Голос женщины оказался тоньше, чем можно было ожидать. Это был голос девочки, полный энтузиазма и вполне соответствовавший искоркам, мерцавшим в ее глазах. — Я — мама Кейт. Прости, что пришла без звонка, но у вас занята линия.

Талли увидела, что телефон лежит на диване рядом с матерью, и трубка с него снята.

— Я принесла вам с мамой на ужин жаркое. Думаю, твоей маме сейчас не до готовки. У моей сестры два года назад обнаружили рак, так что я знаю, что это такое. — Миссис Муларки, улыбаясь, стояла в дверях. После нескольких секунд молчания улыбка ее погасла, и мама Кейт спросила: — Так мне можно зайти?

Все похолодело у Талли внутри. «Это будет ужасно», — пронеслось в ее голове.

— Я… да, конечно.

— Спасибо, — обойдя застывшую в дверях Талли, миссис Муларки решительно направилась внутрь.

Облачко лежала, распростершись на диване, а на животе у нее красовалась стопка марихуаны. Едва улыбнувшись, она попыталась сесть, но у нее ничего не получилось. Огорченная неудачей, Дороти сначала яростно выругалась, а потом рассмеялась. Дом буквально пропах марихуаной насквозь.

Миссис Муларки резко остановилась. На лице ее застыло обескураженное выражение.

— Я — Марджи, ваша соседка, — сказала она.

— А я — Облачко, — сказала мама Талли, снова пытаясь принять сидячее положение. — Приятно познакомиться.

— Мне тоже.

Несколько мучительных секунд женщины смотрели друг на друга. У Талли не было никаких сомнений: зоркие глаза миссис Муларки отлично видели все — кальян под прикроватным столиком, плетеную сумку с марихуаной на полу, перевернутый пустой стакан, коробки из-под пиццы на столе.

— А еще я хотела сказать вам, — заговорила Марджи, — что я почти все время дома и могла бы возить вас к врачам или по делам. Я знаю, как чувствуют себя люди, проходящие химиотерапию.

Облачко озадаченно нахмурилась:

— А кому здесь нужна химиотерапия? У кого-то рак?

Миссис Муларки, резко обернувшись, взглянула на Талли, которой хотелось в этот момент сжаться в комок и сделаться невидимой или провалиться сквозь землю.

— Талли, покажи нашей замечательной соседке с угощением, где в нашем доме кухня.

Талли припустила в кухню почти бегом. Этот розовый ад, где кругом валялись упаковки от фастфуда, в раковине громоздилась грязная посуда и на всех поверхностях красовались переполненные пепельницы, был яркой демонстрацией ее жалкой жизни, которую Талли меньше всего хотелось показывать маме своей лучшей подруги.

Миссис Муларки прошла мимо нее, наклонилась над плитой, затем поставила на рабочую поверхность жаровню, затем движением бедра захлопнула дверь кухни и, обернувшись, посмотрела на Талли.

— Моя Кейти — хорошая девочка, — сказала она после паузы.

«Начинается», — с тоской подумала Талли.

— Да, мэм.

— И она молится, чтобы твоя мама излечилась от рака. И даже соорудила в своей комнате небольшой алтарь.

Талли смотрела в пол. Ей было так стыдно, что она была не в состоянии ответить. Как она объяснит, почему солгала? Ни одно оправдание не будет достаточно убедительным для миссис Муларки, которая любит своих детей. На Талли вдруг обрушилась жгучая ревность. Может быть, если бы у нее была мама, которая ее любит, ей не было бы так легко и так необходимо врать. А теперь она потеряла самое дорогое, что есть в ее жизни, — Кейти.

— Ты считаешь, что врать своим друзьям хорошо?

— Нет, мэм.

Талли так упорно смотрела в пол, что даже вздрогнула, почувствовав на подбородке пальцы Марджи, которая чуть приподняла ее голову.

— Ты будешь хорошей подругой для Кейти или такой, которая доведет ее до беды?

— Я никогда не причиню Кейти боль.

Талли хотелось сказать больше, куда больше. Может быть, даже опуститься на колени и пообещать быть хорошей девочкой, но слезы были слишком близко к глазам, и она не решалась даже пошевелиться. Талли смотрела в темные глаза миссис Муларки и видела в них то, чего никак не ожидала увидеть: понимание.

Между тем в гостиной Облачко, спотыкаясь, добрела до телевизора и переключила канал. Талли был виден экран, светящийся в неубранной комнате. На экране Джин Энерсен вела свою передачу.

— Ты все делаешь сама, не так ли? — тихо проговорила миссис Муларки, словно боясь, что Облачко подслушивает. — Оплачиваешь счета, ходишь в магазин, убираешься? А кто же платит за все?

Талли сглотнула подкативший к горлу ком. Никто еще не видел так ясно ее жизнь с первого взгляда.

— Моя бабушка присылает раз в неделю чек.

— Мой отец был непросыхающим алкоголиком, и об этом знал весь город. — миссис Муларки говорила печальным голосом, вполне соответствующим выражению ее глаз. — А еще он был подлым типом. По пятницам и субботам вечером моей сестре Джорджии приходилось отправляться в пивнушку и волочь его на себе домой. Всю дорогу из бара отец пытался ударить ее и обзывал последними словами. Она была как один из тех клоунов, что развлекают зрителей на родео. Тех, которые все время путаются между быком и ковбоем. К концу средней школы я поняла, почему Джорджия связалась с беспутной компанией и стала слишком много пить.

— Ей не хотелось, чтобы люди смотрели на нее с жалостью.

Миссис Муларки кивнула.

— Она ненавидела эти взгляды. Я же сделала для себя вывод, что другие люди ничего не значат. Не важно, какова твоя мать и как она проживает свою жизнь. Тебе предстоит сделать собственный выбор. И тебе нечего стыдиться. Но ты должна научиться мечтать, Талли. Строить смелые планы. — Миссис Муларки посмотрела через плечо в гостиную. — Как, например, Джин Энерсен. Женщина, которая, вопреки всему, многого добилась в жизни и знает, как идти к поставленной цели.

— Но как я узнаю, где мое место в жизни?

— Держи глаза открытыми и иди правильным путем. Поступи в колледж, обрети надежных друзей. Доверяй им.