У дьявола в плену - Карен Рэнни Страница 16
У дьявола в плену - Карен Рэнни читать онлайн бесплатно
— Ваш отец был мудрым человеком. А вы всегда прислушивались к его советами?
— Очень часто, но не всегда.
Поколебавшись, она заговорила снова:
— У меня осталась только тетя, как у вас — ваш дядя. — Она прижала руками юбки, вспомнив слова Терезы. — Мы с вами сироты, и у нас почти нет родственников. Разве это не было бы замечательно, если бы мы обрели семью друг в друге?
Он опять отвернулся и устремил взгляд куда-то вдаль. Видимо, она переступила все мыслимые границы.
— Извините, — сказала она, заставив себя улыбнуться. — Совершенно очевидно, что вы чувствуете не то же самое. Чего же тогда мне ждать от замужества? Какие еще есть правила?
— Только самое главное.
— Хорошо.
Приподняв юбки, она повернулась и пошла прочь.
Возможно, ей надо было сказать на прощание что-то еще, но он вряд ли почувствует себя обиженным из-за того, что она покинула его так поспешно. Наоборот. У нее было такое впечатление, что он будет более чем счастлив избавиться от нее.
— Нам удалось установить самое главное из того, что будет происходить между нами, моя леди жена, — сказал он ей вслед. — Вам придется довольствоваться этим.
Она резко повернулась.
— Вы меня так называете потому, что не помните моего имени? Меня зовут Давина. Имя достаточно обычное. Но я могу откликаться и на какое-либо другое, если вы хотите. И что же это главное, ваше сиятельство?
— Я спал с вами, и, между прочим, в моих объятиях вы почти теряли сознание.
Ее раздражала краска, залившая ее лицо. Она покалывала, словно сыпь, хотя была вызвана замешательством.
Она так крепко сжала платье, что была уверена, что материя порвется. Потом заставила себя разжать кулаки и аккуратно расправила юбку.
— Разве это правильно — говорить о том, что случилось на нашем брачном ложе, ваше сиятельство? — Она гордо подняла голову и расправила плечи.
— Наш брак вообще не будет правильным.
Она кивнула, будто понимая, хотя на самом деле не поняла ничего. Особенно того, как человек, который был таким нежным и внимательным ночью, может быть холодным и отчужденным на следующее утро.
— Вы намерены относиться ко мне как к незнакомому человеку? Или как к человеку, имени которого вы не можете запомнить? Например, как к знакомой из Эдинбурга, которую вы давно не видели?
Он не ответил, и она снова повернулась, чтобы уйти. Когда он ее не позвал и никак не отреагировал на ее слова, она оглянулась через плечо и увидела, что он смотрит ей вслед. Ну зачем у него такие красивые карие глаза? И что за манера смотреть так пристально? Ей хотелось спросить его, о чем он думает. Больше того — и это было уж совсем глупо, — она хотела спросить, что он думает о ней.
Прежде чем она смогла убедить себя, что ее поведение будет глупым, даже абсолютно идиотским, она повернулась и пошла обратно, остановившись только тогда, когда подошла к нему вплотную. Улыбка исчезла с его лица, но напряженный взгляд остался. Теперь она знала, почему ее так беспокоит его взгляд. Глаза у него были карие, но зрачок был большим и черным, таким глубоким, как озеро, вода которого затенена склонившимися над ним большими деревьями, из-за чего вода кажется загадочной и довольно пугающей.
— Вы были недовольны мной прошлой ночью?
Господи, какую же глупость она говорит! Но она не стала смягчать свой вопрос и пускаться в объяснения. Она просто позволила своему вопросу повиснуть в воздухе. А потом добавила:
— По-моему, все было чудесно.
Взгляд его глаз изменился — почти незаметно. Если бы она не смотрела на него в упор, она бы этого не заметила. Что-то промелькнуло в глубине, словно огонек под гладью воды.
— Мне было бы приятно все повторить, — сказала она. — То есть я хочу сказать… если вы хотите… я буду очень рада сделать это опять.
На этот раз, прежде чем он мог что-либо ответить или, хуже того, вообще ничего не отвечать, она быстро пересекла двор, все время ощущая спиной его взгляд.
Маршаллу никогда не удавалось полностью освободиться от демонов, даже в одном из своих любимых домов — Египетском. Были времена, когда он слышал голоса, которые будто вились вокруг статуй или висели низко над полом. Иногда ему казалось, что он видит существо с кошачьей головой, за которым волочится длинный шарф, или кончик бороды Аменхотепа, выглядывающий из-за двери. Когда наступали такие моменты, он говорил себе, что это те же самые голоса и те же самые видения, как обычно. Это не были призраки или фантомы из далекого прошлого Древнего Египта. Они были просто проявлениями его безумия. Если бы он оказался в центре вспаханного под пар поля, он увидел бы нечто такое, чего гам не должно было бы быть. С ним наверняка заговорила бы земля — или из нее поднялись бы сорняки и сплелись в подобие какого-нибудь существа.
Но на сей раз видение не исчезало. Это было что-то… или кто-то, кто не должен был там быть. К тому же привидение было надушено. Маршалл привык к голосовым галлюцинациям и к видениям, но никогда раньше в утреннем воздухе Эмброуза не пахло розовым маслом. Как правило, пахло пылью и странным, не очень приятным запахом, исходящим от некоторых мумий.
Но ведь он раньше никогда не был женат.
Для того чтобы отличить один день от другого, иногда было необходимо, чтобы случилось что-то необычное. Например, гроза в яркий солнечный день или неожиданное появление старого друга, или несколько часов самочувствия без боли. Все это были обычные события, которые все же чем-то выделялись, и этого было достаточно, чтобы их запомнить.
Сознание необычности этого дня пришло к Маршаллу на рассвете, когда он проснулся, ощутив непонятную пустоту дня. У него ничего не болело, ничто не казалось странным. Более того, его не преследовали ни воспоминания, ни обрывки ночных кошмаров. Если у него и были вчера галлюцинации, он не мог их вспомнить.
К нему не приходил ни один истерзанный и окровавленный человек.
Ни на полу, ни на стенах он не видел крови. Никто не стоял в его комнате у дверей, ожидая его пробуждения, чтобы напомнить ему о его поведении прошедшей ночью.
Неужели женитьба неожиданно принесет ему покой?
Было бы приятно спать рядом со своей женой, но Маршалл не мог так рисковать. Вдруг он проснется ночью и начнет выть, словно древнее шотландское привидение, предвещающее своими воплями смерть? Или — что еще хуже — ему покажется, что она враг, которого надо уничтожить, как ему не раз казалось, когда он сидел в тюрьме в Китае.
Во время его пребывания в пекинской тюрьме семь месяцев его жизни были расписаны по минутам. От рассвета до заката каждый следующий день в точности повторял предыдущий.
В первые недели своего заключения он каждый день надеялся, что кто-то за ними придет. Топот тяжелых сапог по длинным тюремным коридорам вселял надежду, что его самого и сорок его людей скоро освободят. В конце концов, они были эмиссарами британской короны. Даже император Китая не мог игнорировать могущество королевы Виктории.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments