Вне времени - Карен Брукс Страница 16

Вскоре после завтрака сиделка привезла кресло на колесиках.

— Вас переводят в другую палату, — сказала она. — Рядом с мистером Хантером.

Не имело значения спрашивать, кто отдал такое распоряжение. Конечно, в этом был смысл, но своеволие Теодора раздражало Марию. Она молча собрала свои вещи и села в кресло.

Новая палата была очень уютной. Когда туда доставили ее пожитки, Мария захромала к соседней двери. Должно быть, медсестра была предупреждена заранее, поскольку пропустила молодую женщину с улыбкой. Похоже, любой приказ Хантера выполнялся здесь неукоснительно.

Франк спал. Мария села рядом с кроватью.

— Как он?

— Сначала мы думали, что это конец, но он выкарабкался. Будет жить… если это можно назвать жизнью. Он парализован и практически лишился речи.

Старик открыл глаза, улыбнулся Марии, но тут же снова впал в забытье.

Вечером деда навестил Тео, а затем зашел к ней.

— Как вы себя чувствуете? — задумчиво глядя на Марию, спросил он.

— Спасибо, я поправляюсь очень быстро.

— А ребенок?

— Ребенок чувствует себя хорошо.

— Заботьтесь о нем как следует.

Мария взбеленилась.

— Вы еще будете указывать, как мне заботиться о собственном ребенке!

— Но он ведь не только ваш, верно?

— По закону он мой.

— Вы хотите сказать, что остальные родные полностью лишены права голоса? — стараясь казаться равнодушным, поинтересовался Теодор.

— Кажется, я ясно сказала, что не позволю вам вмешиваться.

— Да. Совершенно ясно. Но я надеюсь, что неприязнь ко мне не заставит вас слишком рано выписаться из больницы. Ради ребенка вам придется провести здесь еще пару недель. — Его тон стал ироническим. — Мне разрешается предложить это, или я снова проявляю невыносимое своеволие?

— Это ведь частная больница, не так ли? Мне не нравится, что все расходы ложатся на ваши плечи.

— Я делаю это для ребенка. Разве вы не хотите мне этого позволить?

— Если вы так ставите вопрос, у меня нет выбора.

— Вы — воплощенное великодушие. А если вас волнуют расходы, то возместите их, ухаживая за дедушкой… Ваша компания приносит ему больше пользы, чем моя, — ледяным тоном добавил он. — Я постараюсь беспокоить вас как можно меньше.

Как ни странно, следующие две недели Теодор неукоснительно держал слово. Он посещал Франка каждый день. Если в это время в палате старика была Мария, она уходила к себе, оставляя их наедине. За пять минут до отъезда он заходил к Марии и холодно справлялся о ее здоровье.

Все это время они держались со скованной вежливостью и избегали встречаться взглядами, словно боясь выдать себя. При таком поведении две недели прошли мирно и безоблачно. Мария встревожилась только однажды — когда не смогла найти свой паспорт. Но тот скоро обнаружился в шкафу, очевидно, его по ошибке положили туда после переезда.

Однажды она с удивлением обнаружила, что миновало три с лишним недели и что пора уезжать. Больше всего Мария волновалась, как сказать об этом Франку. Он достаточно оправился для того, чтобы вернуться на виллу. Тео сказал ей, что все готово: спальня старика переоборудована под больничную палату, сиделки наняты. А в день, когда Франк покинет больницу, ей дадут возможность попрощаться с ним.

Однажды Мария попыталась подготовить старика.

— Скоро конец нашим разговорам, — мягко сказала она. — Через несколько дней вы вернетесь домой, и… ну, все изменится.

Старик улыбался. Мария тяжело вздохнула. Это оказывалось труднее, чем она думала.

— И для меня тоже, — осторожно начала Мария. — Понимаете…

Тут она остановилась, заметив, что Франк пытается поднять руку. Наконец, к неудовольствию Марии, он ухитрился указать на ее безымянный палец и едва разборчиво произнести: