Подарок для миллиардера - Амелия Борн Страница 16

Или мы совсем не были нормальными?

В офисе было от силы полтора землекопа, и сотрудники больше делали вид, что работают, чем занимались реальными делами, поэтому вскоре я принял решение распустить всех по домам. Да и сам отправился в том же направлении.

А когда добрался до дома – охренел.

Едва вышел из машины, встал соляным столбом, потому что музыка, доносящаяся от нашего с Лерой дома, была способна разбудить половину города.

Войдя в холл, я увидел множество одежды, наваленной в кучу на одном из диванов. В углу стояла обувь… ну как – стояла? Всякого рода ботинки и сапоги представляли из себя целую гору.

– Лер! – окликнул я жену, когда зашел в гостиную, в которой вовсю веселились люди, добрую половину из которых я видел впервые в жизни.

– А! Илюш! Мы празднуем! Присоединяйся! – воскликнула жена, продефилировав ко мне с бокалом шампанского. – Новый год, ураааааа!

– Урааааа! Бухааааем! – поддержали ее нестройные голоса гостей.

Ни бухать, ни восхищаться всем этим действом я был совершенно не намерен. Схватив жену за локоть, уволок ее в сторону своего кабинета и, закрыв за нами дверь, потребовал ответа:

– Какого вообще хрена происходит? Что за вечеринка?

Лера пьяно хихикнула и, залпом выпив шампанское, подошла ко мне вплотную.

– У нас Новый год, Родионов. Ты забыл? Мы празднуем. – Она приподнялась на цыпочках и в попытке поцеловать мня, обдала парами алкоголя. Я инстинктивно увернулся.

– Мы не празднуем так, Лера. В доме ребенок, ты забыла? – вскинул я бровь, и вдруг услышал то, от чего у меня все внутри похолодело.

– Твоя нагулянная дочь уже была представлена гостям, Родионов, – с каким-то остервенением, послышавшимся в голосе, буквально выплюнула Лера.

Она что, притащила ребенка в это сборище и Лали со Снежаной находились в нем, пусть и недолго?

– Ты ох*ела, Лера, – процедил я и вышел из кабинета.

Когда постучал в дверь комнаты Лали и своей дочери, понял, что злюсь. Да так, что у меня кулаки сами собой сжимались от того, что чувствовал. Дерьмо! Это все было ненормальным! То, что творилось, и во что Лера превращала нашу жизнь, стремясь сыграть в нормальную семью. Хватило бы просто обычного времяпрепровождения – например, прогулок вместе, или же праздника, проведенного так, чтобы у соседей не полопались барабанные перепонки.

Вместо этого Лера предпочитала какие-то кардинальные меры, в ходе которых страдала прежде всего Снежана. И мне это, б*ядь, совершенно не нравилось! Даже желание возникало увезти дочь куда подальше. Дочь и Лали. Почему-то совсем не представлял мелкую без ее няни.

– Лали! – не дождавшись ответа, я толкнул перед собой незапертую дверь, и тут же увидел, как няня отворачивается, держа ребенка на руках. Как будто я сейчас представлял опасность, а она хотела спрятать от меня Снежану, чтобы я ей не навредил. Она испуганно посмотрела на меня, приоткрыла рот, но из него не вырвалось и звука.

– Я сейчас же выпровожу всех, – пообещал я няне своего ребенка, после чего удалился.

– Ильяяяя! Ну какой же ты скучныыыыый! – протянула Лера, когда все гости покинули наш дом, отправившись праздновать Новый год бог знает куда. – Я чуть с ними не уехала!

– Так надо было уехать, – подернул я плечами и отвернулся, когда жена попыталась меня поцеловать.

– Это все из-за твоего этого младенца? – поморщилась жена и, сев на диван, закурила. – Пусть привыкает! Я не собираюсь ради ребенка отказываться от своих потребностей.

Она была пьяна, и я это видел. Но говорила Лера то, что у нее явно было на языке.

– А я наоборот. Собираюсь отказаться от всего, что может принести вред моей дочери, – жестко и отрывисто сказал я, и Лера тут же села на диване прямо.

– Ты сейчас серьезно? – выдохнула она, и взгляд ее прояснился.

– Более чем, – все так же четко сказал я. – Так что если ты не хочешь выкатиться вслед за своими друзьями, будь добра, больше никаких вечеринок.

Сказав это, я ушел, оставив жену там, где она и сидела с зажатой в руке сигаретой. И первым делом направился к комнате Лали и своей дочери.

На этот раз няня открыла мне сама, и хотя я видел, что она до сих пор напугана, все уже изменилось. Моя дочь сопела в кроватке, а Лали больше не пыталась спрятать ее от всех.

– Она спит, – озвучил я очевидное, подойдя к Снежане и посмотрев на малышку. – А ты как? Вам никто ничего не сделал?

– Нет. Просто ваша жена… ну… – Лали замялась, а я вдруг завис на том, что смотрю на ее губы, которые она облизала. – Она хотела представить вашу дочь гостям.

– Этого больше не повторится, – заверил я няню и направился из комнаты.

И уже дошел до двери, когда услышал свое имя.

– Илья! – окликнула меня Лали, и я обернулся.

– Что? – произнес тихо, снова глядя на губы няни своего ребенка.

– Нет, ничего, – покачала она головой.

Черта с два! Я знал другой ответ на свой вопрос. Очень даже чего!

Шагнув к Лали, быстро обхватил ее лицо руками и, повернув к себе, поцеловал ее в губы. Сам не знал, почему это делаю, но осознавал, что в этот момент это было единственным чего я хотел.

– Спокойной ночи, Лали, – попрощался я с няней. – Вас больше никто не потревожит, – пообещал ей.

А потом ушел, чтобы не остаться и не совершить ту ошибку, за которую расплачиваться придется нам обоим.

Все происходящее меня пугало.

Между Валерий и Родионовым явно было что-то не в порядке, а пострадать от их конфликта могли в первую очередь мы со Снежаной. И я до безумия боялась, что в один ужасный момент в комнату войдет Лера и скажет, что мне нужно убраться из этого дома куда подальше.

Я чувствовала себя неловко с ними за новогодним столом, где царило по большей части молчание. Лицо Валерии ясно выражало все, что она об этом думала, а Родионов делал вид, что этого не замечает. Я же мечтала встать и уйти, боясь одним лишь своим присутствием спровоцировать у жены Родионова гнев, который толкнет ее на непоправимое. Для меня.

На следующий день легче не стало, хотя я всеми силами старалась избегать хозяйку дома. Однако она нашла меня сама, буквально заставив принести Снежану в гостиную, на потеху своим друзьям. И это было отвратительно.

Я понимала – все оказалось совсем не так, как говорила Валерия, когда впервые пришла ко мне. И чем дальше, тем хуже становилась атмосфера в доме. Мне стало страшно, что с моей дочерью может что-то случиться. Потому что уж в чем-в чем, а в ее воспитании и том, чтобы стать ей настоящей матерью, Валерия была совсем не заинтересована.

Мне все чаще стало казаться, что из этого дома нужно бежать. Но как? У этих людей было все – деньги, власть, связи. Но, как я успела заметить, не было одного – единства. И это могло быть моим шансом.