Дом сломанных душ - Эмма Рид Страница 16

С огромным трудом открываю глаза. Голова тяжелая, тело словно ватное: это уже знакомые мне последствия успокоительного в большом количестве. Пытаюсь восстановить в памяти последние события: терапия, воспоминания, Алекс... Ребенок. Против воли на глаза наворачиваются слезы. Вот оно что. Это и есть причина, по которой я нахожусь здесь. Я потеряла ребенка, сошла с ума... А мой муж отправил меня сюда. Я действительно сумасшедшая.

Поворачиваю голову и вижу у своей кровати Билла. Он улыбается.

— Привет, чокнутая. Ну как ты? Я вчера чуть с ума не сошел, пока нес тебя сюда.

Приподнимаюсь на кровати, но голова начинает кружиться, и я падаю обратно. В глазах Билла тревога.

— Не вставай пока, — говорит он и передает мне стакан. Поддерживает мою голову, чтобы я могла попить, — это просто вода.

— Что произошло? — спрашиваю я его.

Санитар грустно улыбается.

— Я был на вашей терапии. Доктор достучался до тебя, и, кажется, ты вспомнила что-то страшное. У тебя случился настоящий срыв. Я, конечно, не удивлен: частенько вижу такое с пациентами. Но так как мы общаемся... — тут он мнется. — Хорошо, я очень испугался за тебя. Ты потеряла сознание. Я тебя сюда перенес, вколол снотворное. Как ты себя чувствуешь?

Я чувствую себя нормально... Для психованной. Голова болит, но становится немного легче.

Билл помогает мне встать. Смотрю на часы, висящие над дверью, и понимаю, что сейчас время обеда. Я чувствую сильный голод, и мне приходит в голову вопрос.

— Билл, сколько я проспала?

— Почти сутки. — спокойно отвечает тот.

Я в шоке, сутки не вылезала из кровати, неудивительно, что мне тяжело даже стоять.

Билл предлагает принести обед в палату — у меня нет сил идти в столовую, так что я соглашаюсь и благодарю его. Он уходит и возвращается спустя несколько минут, в его руках поднос. На нем тарелка дымящегося супа, рис с каким-то мясным соусом и кусочек хлеба. Пока я ем, санитар сидит рядом со мной.

— Ну как, тебе полегчало? — спрашивает он, забирая поднос. Мне действительно становится легче, еда придала сил. Пора пить ежедневные лекарства, что я и делаю.

— Мне гораздо лучше. Спасибо тебе за заботу... — смущенно благодарю я Билла. За эти дни в больнице я очень привязалась к нему. Он единственный, кто сейчас заботится обо мне и верит в меня. Ну, не считая доктора Лоу, возможно.

— Было бы за что. Отдыхай. В восемь всех чокнутых собирают смотреть фильм в общей гостиной, так что буду ждать тебя там.

Билл взлохмачивает мне волосы, забирает поднос с посудой и уходит из палаты. Устало откидываюсь на подушки. Мне не помешает принять душ и привести себя в порядок — все еще чувствую себя разбитой. Сегодня еще должна быть беседа с доктором, как и всегда.

Стою у кабинета и боюсь постучать. После вчерашнего он, вероятно, сердится на меня... Собираюсь с силами, стучу в дверь и вхожу. Доктор Лоу сидит за своим столом и заполняет какие-то бумаги. Он поднимает голову на звук открывающейся двери:

— Здравствуй, Дженнифер, проходи. Мне нужно две минуты, и мы начнем, договорились?

Я киваю и сажусь на свое обычное место. Смотрю в пол и молча жду, пока врач закончит свою работу. Наконец он складывает бумаги в папку на столе и откладывает ручку. Смотрит на меня и спокойно спрашивает:

— Ну что, Дженнифер, как ваши дела? Надеюсь, вы смогли отдохнуть и успокоиться?

— Доктор, простите меня за вчерашнее. Я сорвала групповой сеанс... — смущенно извиняюсь я.

— Извинения приняты. Все в порядке, поверьте, это не первый раз, когда пациенты реагируют так.

Я радуюсь, что он не сердится. А психотерапевт начинает нашу беседу первым:

— Скажите, Дженнифер, вчера мы с вами добрались до самых глубоких уголков вашего сознания. Признаться, я рад, что это произошло так быстро, но не ожидал такой реакции. Что вы почувствовали, когда узнали о произошедшем?