Останься со мной - Джессика Кансоло Страница 16

– Я не хотела рассказывать. Если бы я сказала о Дэйве и его дружке, который держал меня, пока Дэйв меня бил, ты бы сделал то, что в итоге и сделал. А я этого не хотела.

– Черт возьми, Тея! – Эйден бьет по рулю. – Этот трусливый ублюдок боится со мной драться, поэтому нацелился на мою девушку и загнал ее в угол! И ты считаешь, что я бы пустил все на самотек? Я был обязан проучить его и его шайку, чтобы он неделю свои зубы собирал! – Эйден останавливается на красный свет. – И я бы сделал это еще раз.

Пребывая на седьмом небе от его слов, я отстегиваю ремень безопасности, встаю коленками на сиденье, кладу руку на его крепкую челюсть и страстно целую. Сердце бешено бьется в груди, угрожая взорваться.

Эйден целует меня в ответ. Его руки на моей талии чувствуют себя как дома. Слишком быстро я отстраняюсь и сажусь обратно на место. С глупой улыбкой я снова пристегиваюсь, а Эйден продолжает движение, как только загорается зеленый свет.

– Постарайся больше не ввязываться из-за меня в драки, ладно?

– Я ничего не обещаю, – возражает Эйден.

Я хмыкаю, хотя его слова трогают меня до глубины души. И я не могу побороть улыбку, растягивающую мои губы.

* * *

Стремясь уединиться, мы находим столик в задней части кафе. Из всей нашей компании только у Эйдена нет в руках рожка или стаканчика с мороженым, что, по словам Ноа, является большим безобразием. По его мнению, от мороженого отказываться нельзя даже в очень напряженных ситуациях. В доказательство можно привести два рожка, которые он держит в каждой руке. Я предлагаю Эйдену попробовать мой, но он отказывается.

За столиком немного тесновато, но тем не менее мы все помещаемся. Красная обивка изрядно потерта, а несколько случайных заплаток закрывают старые дыры, однако сидеть там все равно удобно. Несмотря на зимнюю пору, в кафе довольно много народу, поэтому, пока мы лакомимся десертом, вокруг стоит шум и гам.

Хотя Джулиан первым замечает Люка, он и не думает его окликать. Брат Аннализы выглядит хуже, чем раньше: у него синяк под глазом, рана на губе. Он, – хромая, насколько нам показалось, – направляется в нашу сторону, стараясь выглядеть как можно увереннее. Люк берет стул, но садится не за столик вместе с нами, а в торце. С одной стороны ближе всех к нему сидит Эйден, с другой стороны – Чейз. Аннализа расположилась посередине, напротив своего брата.

– Привет, – здоровается Люк предположительно со всеми, но при этом не отрывает взгляда от сестры.

На лице Аннализы появляется нечто похожее на сочувствие, но оно исчезает так же быстро, как и появилось. Она скрещивает руки, смотрит куда-то вдаль.

– Мы пришли. Выкладывай все, что знаешь, – Эйден переходит прямо к делу.

Пару секунд Люк с тоской смотрит на Аннализу.

– Думаю, вы заметили, как меня расписали? – Люк, повернув голову к Эйдену, небрежно проводит пальцами по лицу.

– Ночные приключения? – скорее констатирует, чем спрашивает Эйден.

– Вечерние, я бы сказал. Второму парню повезло меньше. – Голос Люка скрипит, демонстрируя что-то похожее на смех.

– Что ты пытаешься сказать? Что это случилось в то же время, когда избили Грега? – вклинивается Джулиан.

Эйден наклоняется над столом.

– Хватит нести чушь, Люк. Зачем мы здесь?

Люк вздыхает, откидывается на спинку стула.

– Как вы знаете, я слез с наркотиков. Я пытаюсь наладить жизнь, но это довольно трудно. Я лишился друзей, возможностей, важных для меня отношений… – Люк смотрит на Аннализу, но та, смущаясь, быстро отводит взгляд.

Люк прочищает горло.

– Я хочу, чтобы все вернулось на круги своя. Чтобы все стало так, как было до того, как я подсел на героин и связался с плохой компанией.

Аннализа ерзает, пытаясь сдержать обещание, которое дала перед нашим отъездом, – не надирать ему зад. Она одна из самых упрямых и неуступчивых людей, которых я знаю. Аннализа твердо решила продолжать злиться на брата, поэтому его эмоциональное признание только сводит ее с ума. Джулиан берет ее за руку, и она заметно успокаивается.

– Вот только жизнь прежней не стала, – решительно продолжает Люк. – Я облажался. В ходе лечения я обязался оставаться трезвым: никаких наркотиков, никаких рецептурных лекарств, никакого алкоголя. Вчера я сидел, ненавидя себя и думая о том, как я испортил свою жизнь. В голове бурлил круговорот мыслей: я постоянно думал о том, какие шаги я мог бы предпринять, чтобы избежать смерти мамы и не потерять сестру, единственного значимого для меня человека… – Люк глубоко вздыхает. – Так вот, я пошел в бар, куда раньше частенько заглядывал, пропустил пару стаканчиков… – Люк ерзает на стуле. – После пары рюмок некоторые из моих старых «приятелей» сообщили мне, что наш бывший дилер вышел из тюрьмы. Они, видимо, решили, что я захочу купить героин. Но я не хотел в этом участвовать, не хотел иметь ничего общего с этим подонком. Я его ненавидел. Он подсадил меня на наркотик, разрушил жизнь. Он был маленьким дьяволом на плече, побуждающим выбирать героин вместо семьи и вместо всего хорошего.

Я задерживаю дыхание. Эйден, сидя рядом со мной, напрягается. Интересно, следит ли он за ходом моих мыслей?

Люк запускает руку в волосы, хмурится, а затем прижимает к груди ладонь.

– Я не думал – я знал, что должен встретиться с Грегом лицом к лицу. Я вышел из бара, отправился в его район, одержимый своей ненавистью.

Господи, пожалуйста, не подтверждай мои опасения.

Большая, теплая ладонь опускается мне на бедро, напоминая о необходимости дышать. Я кладу свою руку поверх руки Эйдена, и, не глядя друг на друга, мы сплетаем пальцы.

– В конце концов я его отыскал. Он уже был под кайфом. Грег заявил мне с подлой ухмылкой, что однажды его самый преданный клиент все равно его разыщет. Я ни о чем не думал. Я был слишком пьян и зол, поэтому ввязался с ним в драку. И я не помню, что было дальше.

– Что ты несешь, Люк? Зачем ты это рассказываешь? – восклицает Аннализа, сердито стирая невольную слезу.

Он с трудом потирает затылок, выглядя гордо, но сожалеюще.

– Мне нужно, чтобы ты знала мою версию истории, Анна. Я хочу, чтобы ты знала, как сильно я тебя люблю и как мне жаль, что я все испортил.

Аннализа откидывает голову, как будто Люк нанес ей невидимый удар.

Он делает глубокий вдох.

– Я не знаю, кто его убил. Я не знаю, как он оказался у дома Эйдена. Я не помню, как я вообще очутился в своей кровати. Но я точно знаю, что я был пьян и зол. Если меня арестуют и посадят в тюрьму за убийство Грега, я хочу, чтобы ты знала: я не прекращал попыток увидеть тебя. Я никогда не перестану хотеть вернуться в твою жизнь. Но если меня арестуют, я не знаю, смогу ли я вообще с тобой связаться. Я боялся, что ты посчитаешь, будто мне наплевать.