Древнегреческий для скептиков - Дарья У. Страница 16

Титанические усилия — огромные усилия, прикладываемые для достижения какой-либо цели.

Титаны, дети Урана (неба) и Геи (земли), отличались невероятной физической силой и выносливостью. Боги-олимпийцы во главе с Зевсом восстали против их тирании и развязали кровопролитную войну, Титаномахию. С помощью своих двоюродных родственников циклопов и гекатонхейров, сторуких и пятидесятиголовых великанов, они одержали победу и низвергли титанов в Тартар.

Алина закрыла за собой дверь в квартиру и без сил рухнула на обувную тумбу. Понедельник — самое начало рабочей недели, но ощущение было такое, как будто с утра уже минула вечность — столько событий принес один единственный день. Она поймала взглядом своё отражение в зеркальной двери гардеробного шкафа и прижала руки к пылающим щекам, пытаясь вернуть обратно на место уголки губ, которые просто до неприличия растянулись в дурацкой глупой улыбке. Но улыбка обратно не заталкивалась, так что пришлось проигнорировать этот акт неповиновения собственной мимики и сделать вид, что всё нормально.

В холодильнике Алину ждал вкуснейший, накануне приготовленный плов, но ужинать совершенно не хотелось. Настроение было бунтарское, так что хотелось пафосно плеснуть в бокал пино гриджио и потягивать его, загадочно глядя на звезды. Но вина увы не было, а звезды из окна было не рассмотреть — обзор гнусным образом загораживала панельная девятиэтажка, стоящая точно напротив дома. Так что девушка залила кипятком зеленый чай в стеклянном чайнике и в ожидании присела на кухонный диванчик, перебирая в голове события минувшего дня.

Поздравление начальника днём прошло, как и планировалось, успешно. В некотором смысле даже чересчур успешно. Алине, конечно же, не удалось прийти раньше Зайцева, да она и не старалась. Так что его настоящую реакцию на украшенный кабинет она лицезреть не смогла. Но когда Дельфинова постучала к нему и, заглянув, поздравила с днём рождения, он вполне искренне поблагодарил её за приятный сюрприз и за беспокойство. К концу рабочего дня привезли заказанные Андреем пироги и фрукты, и Алина помогла расставить все съедобные припасы и накрыть на стол. А после пяти часов вечера в кабинет потянулись коллеги, которых Зайцев ещё утром пригласил, разослав анонс намечающейся вечеринки по электронной почте. Традиция отмечать дни рождения была давно устоявшаяся, так что приглашённые из других отделов приходили со своими кружками для чая. А после окончания рабочего дня Андрей запер дверь изнутри и, уже не стесняясь, достал из шкафа припасенную бутылочку игристого.

На часах уже было начало девятого, когда последние приглашенные, две дамы из научного отдела, отчаянно любившие поболтать, отправились восвояси. На самом деле Алина вполне могла уйти раньше, никто бы ей и слова не сказал. Но она наслаждалась уютной атмосферой, установившейся в кабинете, да и куда ей, собственно, было торопиться? Уже несколько месяцев как она перестала давать частные уроки. Дома её никто не ждал, даже домашних животных не было. Да и планов никаких на вечер не имелось — всё-таки понедельник, и вся рабочая неделя впереди. Так что она поднялась одновременно с коллегами и стала убирать со стола то, что еще там оставалось. Входная дверь хлопнула, и Алина смутилась, внезапно осознав, что они с Зайцевым остались в кабинете только вдвоем. Вообще-то, они уже как минимум миллион раз оказывались наедине за прошедшие месяцы, в этом ли кабинете или в каком-то другом месте. Но сейчас — нерабочие задушевные разговоры, пластиковые стаканчики в мусорной корзине в углу, сумерки, стремительно синеющие за окном — это ощущалось по-другому.

— Давай помогу, — сверкнул белозубой улыбкой Андрей, вставая напротив, с другой стороны стола.

Где-то в глубине души у Алины шевельнулось смутное недовольство, ведь на самом деле это она ему помогала, а вовсе не наоборот. Но быстро промелькнувшее чувство было быстро сметено лавиной обострившихся ощущений. Верхняя пуговица голубой рубашки Зайцева была расстегнута, и когда он наклонился, чтобы протянуть ей пустую картонную коробку от очередного пирога (что само по себе совершенно не романтично), Алина внезапно поймала себя на том, что уставилась на смуглый треугольник кожи, который виднелся в этом крошечном вырезе. Хорошо, что она никогда толком не умела краснеть, как это описывалось в романах, а иначе её щеки заполыхали бы, выдавая нерабочие мысли. Но когда Дельфинова подняла взгляд на лицо начальника, то увидела, что он пристально смотрит на неё, и его глаза медленно темнеют от эмоций.