Сиреневая весна - Кристин Лестер Страница 16

— С Антуаном.

— Нет. Алиса, я не могу сейчас…

— Ты нашла кого-то? — Подруга хихикнула.

— Нет.

— А мне кажется — да.

Это правда. У Алисы всегда был нюх на чужие романы. И еще: можно было не сомневаться, если она узнает о Далласе, то тут же доложит Антуану.

— Если придешь, мы откроем тебе кое-какую тайну… Отдай трубку!.. Мишель!..

Снова звуки борьбы, и снова победила Алиса:

— Знаешь, с кем у нас теперь Мишель встречается?.. А-а-а! Не бей меня!.. С Алексом!!! Медведь и белка! Ужас!.. Не бей меня, предательница!

— Это ты предательница!

— Она бы все равно узнала! Ай!..

По ту сторону телефона началась настоящая потасовка, и, немного послушав, Шерли с улыбкой нажала отбой. Ну и хорошо. Мишель для Алекса — лучшая пара. И он для нее — тоже. Шерли была искренне рада за подругу. Хотя ее собственная личная жизнь пока оставляла желать лучшего…

На этой мысли она нахмурилась и снова начала мусолить во рту один из вчерашних карандашей. Шеф как-то высказался, увидев «плоды» ее творчества:

— Нормальные люди, мисс Бертли, используют карандаши для рисования. Ты же, как прожорливая мышь, используешь карандаши для того, чтобы точить об них зубы. Причем грызешь не с той стороны! Это говорит о том, мисс Бертли, что ты много думаешь и мало рисуешь!

Интересно, куда меня Даллас пригласит? — подумала Шерли, впиваясь зубами в несчастный карандаш.

Ровно в семь часов вечера пунктуальный Даллас позвонил ей на мобильный телефон и сказал, что ждет в машине на площади за углом, в двухстах метрах от офиса. Это была необходимая мера конспирации, оговоренная еще заранее, чтобы любопытные сотрудники не задавали слишком много вопросов, а заодно и не проболтались Антуану. Какие надежды она еще возлагала на Антуана, Шерли сама не могла объяснить, но все же по привычке осторожничала. Да и шеф мог пронюхать про ее «левый» заработок.

Над городом разлился необыкновенный сиреневый вечер. Непонятно почему, но, как только наступила весна в этом году, все вечера стали казаться Шерли сиреневыми. И она, как всякий художник, шла и словно со стороны видела улицу и себя на ней — в любимом сиреневом пальто…

Солнце садилось за крыши, кое-где уже скапливались сумерки, но город был свеж и приветлив. Почти так же, как утром, и это заставляло ее искренне улыбаться.

Даллас выскочил из машины, фамильярно раскинув руки, и сразу забалагурил:

— Шерли, я так скучал! Никак не мог пережить без вас этот день! Вы выглядите просто потрясающе!

— Надеюсь, хотя бы третья часть вашего выступления является правдой, — улыбнулась она.

— В общем, да. Потому что скучать мне было некогда.

— Что случилось? — Шерли усаживалась на переднее сиденье и расправляла по плечам белые локоны.

— Эти негодяи совершенно не подготовили мне ни одного заведения.

— Тех, в которых мы будем ужинать? — кокетливо улыбнулась она.

Но Даллас даже не заметил намека. Судя по всему, настроен он действительно был по-деловому.

— Один план они худо-бедно нарисовали, как я вам обещал. Даже содрали со стен старые доски и штукатурку.

— Да вы что!

— А самое большое помещение и еще два — помельче — даже не удосужились почистить от мусора! Так что нам придется… Я даже не знаю, как нам лучше поступить. Вы ведь, наверное, голодны?

— Я… не очень.

— Я собирался сначала показать вам эти руины, что было бы довольно быстро. А потом — поужинать. Теперь же мы сможем посмотреть только одно место.

Шерли тоже перестроилась с кокетливого на деловой лад.

— А смысл?

— То есть?

— Я думала посмотреть сразу на все. Чтобы представить, что, сколько и для чего потребуется, опять же — освещенность… количество залов… Ну, в общем, это моя кухня.

— Кухня?

— Я говорю — рабочая кухня. Творческая. Можно, конечно, начать с одного. Возьму план, посмотрю воочию, потом вы расскажете мне, что хотели бы устроить именно там… Но по-настоящему я все равно не смогу работать, пока не увижу все.

— Почему?

— Если вы хотите делать сеть под Кэрролла, то, я так понимаю, должна быть единая стилизация.

— Угу. — Даллас явно ничего не понимал.

— Тогда мне нужно знать, что именно и где будет располагаться, какие идеи кинуть туда-то и туда-то, а какие приберечь, допустим, для кафе… Опять же, нужно посмотреть, какие виды отделки вы выберете… В общем, это невозможно объяснить на пальцах.

— Я понимаю.

— Хорошо, если бы вы действительно понимали. Но это очень большой объем, и мне трудно будет сразу представить вам эскизы. Уйдет время на обдумывание. Мне по нескольку раз придется приезжать и осматривать «руины». — Она вздохнула. — В общем…

— Вы боитесь не справиться?

— Ну почему же? Я справлюсь. Только сегодняшний осмотр, боюсь, ничего не даст. Поторопите своих прорабов с чертежами.

— Хорошо, потороплю… Но что же мы сейчас будем делать? — растерянно спросил он ее. — Вы теперь сбежите от меня домой?

А вот это другой разговор! Шерли заиграла ямочками на щеках:

— Сбежать домой? Вы, кажется, что-то обещали…

— Разумеется. Ужин.

— И?

— И… Вы не откажете мне в компании?

— Боюсь, придется согласиться.

— Почему вы боитесь?

— Потому что вы явно — опасный тип.

— Вот те раз! Это почему же?

— Вы сначала покатаете меня по ресторанам, а потом вычтете стоимость обедов из моего гонорара?

Даллас расхохотался, уверенно выруливая с площади на широкую оживленную улицу. Видимо, он заранее позаботился о месте ужина и точно знал, куда ехать. Странно… Ведь он не местный.

— Вы хотите узнать размер вашего гонорара?

— Нет. Хотя это вас и удивит.

— Вы — альтруистка?

— Я на нее похожа?

Даллас улыбался точно так же, как и она сама, играя ямочками. Удивительно! Такие схожие черты. А ведь это говорит о…

— Нет. Вы абсолютно не похожи на альтруистку. Вы — прелестная кокетка, хотя, по-моему, сами того не знаете.

Шерли вздохнула, вспомнив Антуана:

— Знаю. Только забыла со временем.

— Отчего?

— Какая разница. Но ваше общество дает мне возможность вспомнить все свои лучшие привычки!

— Я рад.

— А альтруистки, по-вашему, не могут быть прелестными кокетками? Наверное, вы представляете их этакими скучными синими чулками, которые живут ради ближнего, во всем себе отказывая…