"Водила" для стервы - Эрика Руч Страница 16

— А здесь Авророчке два годика, — довольно скрипел старческий голос. — Только-только стала привыкать к горшку. Ой, Максимка, — засмеялась она. — Это была умора! Пыхтит, упирается и, пока горшок на диван не поставишь, — тут бабуля повела в воздухе пальцем и строгим голосом добавила: — Не сядет! “Королева” – так мы её тогда называли. Но, всё равно лет до пяти нет-нет, да писалась... – печально заключила она.

- Да, она и сейчас, как королева, – усмехнулся этот упырь.

— Бабуля! — возмутилась я, выхватывая злосчастный альбом из рук обнаглевшего недотёпы. Давно надо было его сжечь! — Что вообще здесь происходит? — взбунтовалась я, еле сдерживаясь, чтобы не влепить подзатыльник этому идиоту. — Максик, какого... Зачем ты выпросил у бабули коньяк? Ты вообще сейчас где должен быть?

— А где? — недоуменно заморгал он своими глазищами. — Распоряжений не было.

— Дома! — заорала я, что было сил.

Но тут в наш разговор решила вклиниться бабулечка:

— Авророчка, ну, что ты так кричишь? Я и так хорошо всё слышу! Я сама предложила Максимке выпить за знакомство. Ой, ты не представляешь какой он хороший мальчик! – она доверительно потрепала недалёкого водилу по голове. – Ты даже не представляешь! Ой, а о чём это я? Ах, да! Вот я и предложила Максимке остаться у нас дома. Там вон метель надвигается! Совсем ты не заботишься о парне! А если трахнется дорогой с кем-нибудь! Ох, упаси Господь!

“Трахнется” он! Знаем таких! Хлебом не корми, дай потрахаться! – от накатившейся, как сугробы на улице злости я заскрежетала зубами так, что это и моя полуглухая прародительница, наверное, услышала.

— Максюня, выйдем! — прошипела я змеёй и раненым зверем заметалась по прихожей:

— В общем так, ГорЕцкий, оделся и выматывайся отсюда! И чтобы я тебя до завтра не видела, и не слышала! Усёк?

— Усёк, но не могу, Аврора Алексеевна! — этот идиот расцвёл, как первый подсежник. Как душистый ландыш, блин!

— Почему это?

— Так это, выпил я. – пытаясь собрать обратно трещащую по швам улыбку, напомнил он.

— А я тебя просила пить? — орала я шёпотом, чтобы родные не услышали.

— Ну, так это…

— Что это? — за сегодняшний день я и так порядком поразбрасывалась нервными клетками, но Максим решил не останавливаться на достигнутом и забить последний гвоздь.

— Не мог же я отказать старушке! — улыбнулся он идиотской улыбкой.

Я поражённо развернулась и побрела в сторону гостиной, в который раз пыталась сообразить: он реально дурак или прикидывается? Порой мне кажется, что ещё более идиотского поступка просто невозможно совершить, но этот придурок раз за разом рушит все мои представления. Удивляя виртуозностью своего дебилизма.

А тут ещё и папа решил выйти:

— Аврора, Максим, ну, что вы как не родные? Праздник начинается. Только вас и ждём.

— Папочка, — постаралась я улыбнуться и при этом не изобразить оскал Джаконды. — Я сейчас приду, а у Максима ещё дела есть. Поэтому он уходит!

— Да нет, — намного искреннее меня изобразил улыбку этот на голову ушибленный. — Нет у меня никаких дел. Единственное, Аврора не предупредила, что у вас юбилей. А то так бы я подарок прикупил...

— Ага, — проворчала я себе под нос. — В секонд хенде или на блошиным рынке, не иначе.

В общем, избавиться от мужчины мне так и не удалось. А потому весь вечер я провела бок о бок с водилой. Кстати, чувствовавшим себя в кругу моих родных, как рыба в воде.

- Кому тортик? – пропела мама, ловко нарезая неверотной красоты лакомство.

- Максиму не нужно. У него аллергия на сладости, – ну не могла я не отомстить за недавнее враньё о сладком чае. – Правда, Макс?

- Вообще-то, я и так не собирался... Я на “дефиците”. – шепнул он, предназначенную только для моих ушей информацию, – В последние дни вплотную занялся мышцами пресса. Нужно немного рельеф проявить. Вы как считаете, Аврора Алексеевна? Вы-то видели...

- Одназначно, нужно. Там жира... Я бы на твоём месте и от горячего с салатами отказалась. Вон – овощную нарезку трескай с такой-то жировой подушкой!

- Ах, Аврора Алексеевна! Вот обожаю эту вашу манеру во всём со мной не соглашаться. Иногда доходите до абсурда! – довольно прищурился он. – У меня идеальный пресс. И это трудно не заметить.

- Тоже мне! Расхваливает он себя! Замечает тот, кто глазеет. А я не рассматривала твои тщедушные телеса!

- Опять абсурдное замечание. Рассматривали. Ещё как глазели! – он расплылся в улыбке награждённого всеми премиями мира.

Ну всё!

- Извините, отлучусь ненадолго, – я поспешно выбралась из-за стола, при этом несколько раз задев своим коленом его “костыли” и закрылась в ванной. Ополоснула лицо прохладной водой, рискуя смыть искусно наложенный тон. Что этот тупой пень себе позволяет? Флиртует напропалую! Немного уняв раздражение и трясущиеся руки, я направилась обратно, но притормозила, заметив в конце коридора Олега. А вот и отличная возможность указать водиле, где его место!

Но путь к Олегу тут же был отрезан высокой мускулистый фигурой.

- Заволновался что-то я, Аврора Алексеевна! Вдруг, думаю, у Вас от злости активировалась старая привычка писаться.

Я вспыхнула, как спичка и неприлично громко рыкнула:

- Засунь свой длинный язык знаешь куда!

- Понял! – через сотую долю секунды он подтянул меня за талию и впился в губы, нагло и бесцеремонно вторгаясь в рот горячим языком.