Нежданная удача - Элейн Барбьери Страница 16

Кларис обливалась потом, но при этом мерзла, хотя в небе ярко светило солнце и воздух был теплым. Месье Нокс выбросил ее из единственного известного ей в этой незнакомой стране дома, и она провела ночь у входа в отель, потому что идти было больше некуда. Проснувшись, она бесцельно бродила по городу. Она не думала о еде, ей не давала покоя мысль о том, что делать дальше.

Едва сдерживая слезы, она брела по грязной улице. Накануне, когда месье Нокс вызвал ее в свой кабинет, Кларис еще не знала, чего ей ждать. Но ей в голову не могло прийти, что он выставит ее вон. Месье Нокс пообещал, что если она не покинет заведение немедленно, то он лично позаботится, чтобы она убралась. Он нисколько не раскаивался в том, что без всяких средств к существованию выставил ее на улицу.

Кларис вытерла слезу, скатившуюся по щеке. Ее поразило поведение месье Нокса, оно совершенно не соответствовало тому теплому приему, который он организовал, когда она вместе с другими женщинами приехала сюда из Франции. Тогда казалось, он рад видеть их и готов сделать все, чтобы им было комфортно здесь. Он с таким пониманием отнесся к ней, когда она пожаловалась на собственную нервозность, которую почувствовала в этой новой стране, где все было не так, как дома. Но последний разговор открыл совершенно другого месье Нокса. Он больше не был тем дружелюбным советчиком, который давал лекарство, чтобы она успокоилась, и которое в конце концов стало управлять ее поведением.

Настойка опия.

Когда месье Нокс впервые предложил ей лекарство, Кларис не знала, стоит ли его принимать. Она слышала о побочном действии этой настойки. Она переносила ее в тот мир, где Кларис чувствовала себя спокойно и вела себя намного смелее. Она не ожидала, что не сможет контролировать растущую потребность своего организма в лекарстве, что эта потребность возобладает над всеми другими обязанностями или, что хуже всего, от нее отвернутся все мужчины, которые раньше пользовались ее услугами. Она помнила, как возмущалась, когда они обратились к услугам других женщин. Когда в голове наступало кратковременное просветление, ее даже пугала такая странная реакция на их уход.

Но в какой-то момент мужчины перестали интересовать Кларис. Ее не беспокоило, что некогда густые гладкие волосы потеряли свой блеск и жизненную силу и что иногда темные пряди выпадали горстями, оставляя безобразные проплешины на коже головы. Даже бледный вид и то замешательство, которое часто мелькало в темных глазах, не имели для нее никакого значения. Она находила оправдания для резкого снижения веса, в результате которого ее пышная фигура превратилась в скелет, для пятен, которые ее дрожащие руки оставляли на изысканных платьях, и даже для отсутствия внимания к личной гигиене. Полное безразличие ко всему. Через некоторое время она перестала заботиться о том, чтобы одеться или принять ванну перед приемом тех немногих клиентов, которые еще приходили к ней.

Взгляд месье Нокса был настолько устрашающим, что она бегом помчалась одеваться, чтобы как можно скорее покинуть дом. Оказавшись на улице без денег и без вещей, Кларис не знала, куда идти, но была слишком напугана, чтобы вернуться к месье Ноксу.

Хорошо, что она не забыла взять с собой лекарство. Сегодня утром она приняла большую дозу и даже голода не чувствовала. Ее не волновал собственный неряшливый вид и заплетающийся язык, не беспокоило и то, что ни один приличный мужчина не захочет иметь с ней дела. Кларис добрела наконец до палаток на площади и уверенность в себе подкрепила очередной дозой лекарства. Несмотря на ужасный вид, она по-прежнему оставалась француженкой. Значит, мужчины будут желать ее. Владельцы палаток будут спорить о том, кому нанять ее на работу, а она примет самое выгодное предложение. Она будет копить заработанные деньги и с шиком вернется на родину.