Бизон и Радуга - Татьяна Богатырева Страница 16

Но он вроде и не пытался… в смысле, его пальцы по-прежнему оставались во мне, в обоих отверстиях, а языком он выделывал такое, что я не сразу поняла, почему чувство заполненности стало еще ярче, еще сильнее. Только когда он приподнялся надо мной, и разгоряченных, трепещущих от желания складочек коснулся неожиданно прохладный воздух, я вдруг осознала, что его палец во мне целиком. А он сам смотрит на меня, распластанную под ним, жадно раздувая ноздри и прикусив губу. Словно на добычу, которую сейчас съест.

Под его взглядом я залилась жаром, но не сделала попытки закрыться. Наверное, потому то в этом взгляде было слишком много восхищения. Мной. Бесстыдной. Развратной. Готовой отдаться ему как угодно – и кричать от наслаждения.

– Вам хорошо, мисс? – севшим от возбуждения голосом спросил он.

Так же, как в самый первый раз. Боже, с нашей первой встречи прошли едва сутки, а он уже трахает меня пальцем в задницу… Стыдно-то как!

Ужасно стыдно и ужасно сладко.

– Мне прекрасно, мистер, – едва справляясь с непослушным голосом, ответила я и сжала его пальцы там, внутри себя.

С глухим стоном Джей потянулся к моим губам и поцеловал, делясь со мной моим же вкусом.

Терпко. Непристойно. Возбуждающе до полной потери контроля.

К черту контроль. К черту стыд. Я хочу все, что он может мне дать! Даже если это ужасно непристойно и наутро я сгорю со стыда. Плевать.

– Джей, – простонала я, едва вдохнув после поцелуя.

Продолжить я не успела, да и не факт, что смогла бы. Кажется, я забыла все слова, кроме его имени.

А он, вынув из меня пальцы, велел:

– Повернись, – и сам помог мне встать на четвереньки, огладил выпяченные ягодицы и коленом раздвинул мои ноги шире.

А потом, проведя пальцами между моих ягодиц, загнал в меня член. И сразу же – палец, в анус. Меня выгнуло жаркой судорогой, выбило воздух из легких и слезы из глаз. Наверное, я закричала от пронзившего меня наслаждения. И кричала, пока он вбивался в меня, мощно и ритмично насаживая на свой огромный член, растягивая так, что мне казалось – сейчас достанет до горла, а я… не знаю, наверное, я все же умру тут, под ним, от невероятных ощущений. Мои нервы просто сгорят в этом пожаре!

И мне в самом деле показалось, что я умираю – когда весь мир сузился до одного-единственного места между ног, все ощущения стянулись в тугой, пульсирующий вокруг его члена комок, и вдруг этот комок раскрылся, распустился внутри меня, затопил все мои нервы сумасшедше-прекрасной, тягучей негой, и я потерялась в ней, не чувствуя больше ни собственного веса, ни тепла или холода, ровным счетом ничего, кроме ослепительного, божественно-полного удовлетворения в каждой молекуле моего тела.

Не знаю, сколько я так пролежала на мохнатой шкуре у камина. Нет, не пролежала, а проспала. Наверное, недолго, всего лишь пока Джей сходил в душ и вернулся ко мне с полной тарелкой чего-то пахнущего, как рай.

– Твой жареный мамонт, Радуга, – услышала я его шепот сквозь сон, и моих губ коснулось что-то теплое и упоительно пахнущее.

Есть жареного мамонта средней прожарки из рук Джея, валяясь на тигровой шкуре у камина, слушая треск пламени и аппетитный хруст маринованных огурчиков… м-м… Да, стейк на ночь – то, что доктор прописал. И могу поручиться, этой ночью я не потолстела ни на грамм. Хотя уместившийся в меня стейк вполне мог быть и мамонтовой ногой.

Зато как хорошо было снова заснуть в объятиях Джея, с полным желудком и чувством глубокого, в том числе и морального, удовлетворения!

Правда, проснулась я не там, где засыпала, и вовсе не от нежного поцелуя…