Через тернии - в загс! - Алина Кускова Страница 16

Ничто не сближает женщин лучше, чем совместная вражда. Машка стала приходить к Алле каждый час и караулить Емельянова на выходе. Это называлось у нее бдить за вражиной. Естественно, это жуткое прозвище досталось не Максиму, а его даме сердца, которая неизменно каждое утро царственной походкой проплывала по офису и скрывалась в кабинете начальника. Алла и сама могла констатировать ее появление, больше ни она, ни Галкина при всем своем желании сделать не могли. Если только перемыть Эмме косточки и поехидничать над ее очередным новым нарядом.

– Зеленый костюм, – вредничала Машка, – ей как раз под цвет лица. Блондинка забыла повязать красный шарфик. Этот аксессуар на шею, и Эмму можно ставить вместо светофора на перекрестке: красный, желтый, зеленый. Что он такого в ней нашел, чего нет в нас? Старческие седины, которые она тщательно маскирует перекисью водорода? Нужно действовать, Хрусталева, а не сидеть сложа лапки. Пойду найду Семенова. Если что, поможешь мне его обработать, – Алла согласно кивнула головой.

Эмма стремительно вышла из кабинета Емельянова и, как показалось Алле, смахнула с лица слезу. Вот это номер! У голубков наметился разрыв?! Не по ее ли вине? Но та, как обычно, даже не посмотрела в ее сторону. Алла привыкла быть пустым местом для генеральной директорши. Странно, отчего она ее сразу невзлюбила, вот Машку Галкину Эмма переносит очень спокойно, однажды с ней поздоровалась, а пару раз – улыбнулась. Емельянов следом за Эммой не выскочил. Алла не сдержалась и заглянула к нему. Он стоял у окна и задумчиво смотрел вниз на покачивающиеся ветви берез, растущих рядом с офисным зданием. Алла не стала досаждать ему вопросами, хотя их по работе накопилось немало, и тихо вышла, оставив дверь приоткрытой. Пусть человек попереживает в спокойной обстановке.

Тишину пронзил телефонный звонок, Алла поспешила взять трубку.

– «Рогоносец»?! – раздался знакомый голос вредной старушенции. – Зафиксируйте мой заказ на стальную межкомнатную дверь и сегодня же пришлите мастера для замеров.

– Бабуля, – попыталась успокоить ее Алла, догадавшись, что старушка будет звонить к ним каждый раз, когда поругается со своей невесткой. – А вы добром не пробовали? Сели бы на кухне, заварили себе чаю и поговорили друг с другом.

– Эх, дочка, – вздохнула старушка, – я бы поговорила. Так эта бестолочь русского языка не знает!

– Она что у вас, украинка? – не поняла Алла. – Так в наших языках много общих слов, постарайтесь найти к своей невестке подход.

– Я искала, – призналась старушка, – дала ей почитать «Отче наш» и «Жития святых», так она их на тумбочку кинула и забыла.

– Возможно, это не ее литературное пристрастие, – Алла представила, что бы она сделала на месте невестки, если бы получила на руки «Жития святых». Теперь она точно знала – на тумбочке бы не оставила.

– У нее одно пристрастие – мой Вовчик. Растила сыночка, растила, а эта пришла и заграбастала! Запишите мой заказ на бронированную межкомнатную дверь. И детей своих на меня повесила!

– Бабушка, дети – это счастье! – Алла млела, когда слышала про детей.

– Ха-ха! – зло хохотнула старушка. – Одно счастье уже в тюрьме отсидело, вторая работать не хочет, пугает Ленинградкой. Мне еще и балконная дверь нужна бронированная. Вдруг перелезут.

– А сын ваш что говорит? – Алла все еще надеялась примирить свекровь с невесткой.

– А что он может говорить? Потерпи, мама, сниму квартиру, съедем. Бронированную дверь хочу!

– Так, может, действительно съедут?

– Как же, жди от них чего хорошего! Вон гарью запахло, небось, у этой дурехи снова блинчики подгорели. «Шо вы, мамо, шо вы, мамо» – и ни бельмеса на нормальном языке. Побежала я на кухню, дочка.

В трубке послышались короткие гудки. Алла задумалась: до чего доводит совместная жизнь! Этой невестке еще повезло, что сын занял ее позицию, а если бы он отстаивал права матери? Семья бы разрушилась. Она потянулась за ручкой, чтобы записать вызов мастера, но вспомнила, что старушка так и не оставила свой адрес. Ладно, запишет в следующий раз, бабуля обязательно позвонит после очередной ссоры.

– Как у вас, Алла Викторовна, здорово получается, – над ней стоял Емельянов, который, как выяснилось, слышал их с бабулей разговор. – Вы не учились на психолога? Жаль. Вам многим удалось бы помочь. – И он потопал в коридор.

– Мне бы себе помочь, – вздохнула Алла, тоскливо глядя ему вслед.

Машка не сидела сложа руки, она действовала. Семенов оказался еще тем орешком, он ни за что не хотел обольщать генеральную директрису. Однако под напором Галкиной, сегодня он вместо потрепанных джинсов надел черные брюки с дутыми коленками, скорее всего, они остались у него от школьного костюма. Но Машка не стала разбираться, брюки были лучше джинсов. Вид у Семенова сразу преобразился, он стал похож на гения-математика, случайно забредшего в коридоры «Меченосца». Эмма должна была клюнуть не на его внешний вид, хотя и здесь все должно быть в норме, а на внутреннее обаяние. Пустить его в ход Семенов решился только при условии, что Машка его поцелует. Та капризничать не стала, слишком многое стояло на кону, и поцеловала Виталика в закутке возле буфета. Семенову понравилось, и он потребовал продолжения. Машка заявила, что обязательно продолжит после того, как тот обаяет Эмму. Семенов расчувствовался и согласился.

– Он такой темпераментный, – делилась Галкина с новоявленной подругой, – и целуется приятно. Был у меня один педик, так же страстно целовался.

– Кто у тебя был? – не поверила своим ушам Алла.

– Педик, студент педагогического института, – разъяснила та, – сокращенно. Как медик. Так вот мы с ним чего только не вытворяли. Но это было в молодости, – она поймала усмешку Аллы, – да, между прочим, целых семь лет назад! Я уже стала терять квалификацию, нужно будет потренироваться на Семенове. Давай вместе подумаем над тем, чем бы зацепить Эмму. Ведь Семенову придется работать не в ресторане под интимную музыку, а в коридоре под марш веселых трубочистов, который любит петь Вера Ивановна, моя пол. Кстати, а где наш-то? – она кивнула на дверь. – Ему слушать нас совершенно не обязательно.