Розы любви - Мэри Джо Патни Страница 15

Отпустив наконец Клер, он привязал обеих лошадей, затем небрежно положил руку на талию своей спутницы и повел ее по траве к ближайшему месту, где выходил на поверхность шифер. Сквозь куртку и рубашку он почувствовал, как Клер сначала напряглась, а потом расслабилась. Упиваясь се гибкими движениями, Никлас мысленно улыбнулся. Близость — это сеть, сплетенная из множества нитей, и с каждой пусть и небольшой уступкой со стороны Клер он постепенно продвигался к цели…

Когда они подошли к скальному выступу, Никлас принялся внимательно разглядывать слоистую структуру темного, поглощающего свет камня.

— Я и не подозревал, что шифер может расслаиваться на такие ровные, плоские пласты.

— Они не всегда такие плоские, просто в этой жиле шифер особенно высокого качества. Но даже из пластов с большим содержанием глины получаются отличные шиферные плитки для крыш.

Ему в голову пришла неожиданная мысль.

— Отойдите немного.

Он поднял большой камень и изо всех сил обрушил его на шиферный выступ. Послышался оглушительный треск, во все стороны брызнули осколки камня, и объемистая глыба шифера отвалилась, обнажив несколько квадратных футов абсолютно гладкой поверхности.

Никлас провел по ней ладонью.

— Из этого могла бы получиться прекрасная столешница для бильярдного стола.

Клер недоуменно сдвинула брови.

— Но зачем нужно покрывать бильярдный стол шифером?

— Дерево часто коробится, особенно в местностях с влажным климатом, таких, как Уэльс, — объяснил он. — Можно сложить вместе несколько плит шифера, покрыть их зеленым сукном — и выйдет великолепный бильярдный стол.

— Такое использование хорошего, качественного шифера кажется мне легкомысленной причудой.

— Вот вам и первый урок, Клер: потакание причудам обычно бывает выгоднее, чем удовлетворение насущных нужд. — Он отряхнул с ладоней шиферную пыль. — Я велю своему плотнику сделать столешницу для бильярдного стола в Эбердэре. Если получится хорошо, у нас может появиться новый и весьма прибыльный рынок для наиболее качественного шифера. — Он непринужденно обвил рукой ее плечи. — А теперь покажите мне остальную часть месторождения.

Весь следующий час они провели, карабкаясь по склону холма, пытаясь оценить количество и качество выходящего на поверхность шифера и смеясь над потешными играми ягнят, которые резвились вокруг своих пасущихся матерей. Никлас вдруг понял, что работать с Клер так же интересно, как и спорить с ней: живой ум и необычная прямота делали ее совершенно непохожей на женщин, которых он знал до сих пор. Ко всему тому в этих своих облегающих сапогах и бриджах она еще и выглядела весьма аппетитно.

Они окончили осмотр только после того, как обследовали самый нижний выход породы. Никлас окинул взглядом подымающийся перед ними склон холма и показал рукой на шиферный гребень на юго-западе, который, изгибаясь, тянулся с вершины вниз.

— По-моему, рельсовый путь лучше всего начать строить вон с того места. Оттуда недалеко до реки, и вся близлежащая земля принадлежит мне.

— А скоро можно будет начать работу в каменоломне? Он на мгновение задумался.

— Вероятно, в середине июля. Вряд ли к тому времени удастся закончить рельсовую дорогу, но готовые шиферные плитки, перед тем как их вывезти, можно будет хранить и здесь.

Прежде чем начать добычу, мне необходимо будет съездить в Лондон, чтобы договориться о финансировании. Кроме того, ним придется посетить какой-нибудь крупный шиферный карьер, чтобы изучить методы работы и, возможно, нанять опытного управляющего. В довершение всего надо будет построить на побережье новый грузовой причал. Для этого потребуется найти подходящее место и подрядить хорошего инженера.

Он рассеянно осмотрел окрестности, думая обо всех этих деталях, которыми ему придется заняться; ведь, что ни говори, никакие деньги не заменят личного внимания.

— Вы улыбаетесь, — тихо сказала Клер. — Как будто вам не терпится поскорее испробовать свои силы в этом нелегком предприятии.

— На самом деле я испытываю сейчас смешанные чувства. Я ведь всерьез подумывал о том, чтобы продать Эбердэр, но то, что вы попросили меня сделать, привяжет меня к поместью по меньшей мере на год или два.

— Продать Эбердэр?! — воскликнула Клер. Эти слова потрясли ее не меньше, чем если бы он заявил, что собирается погрузить все поместье на корабли и вместе с овцами перевезти его в Китай. — Да что такое вы говорите? Вы же валлиец, и ваш дом, дом рода Дэйвисов, находится в этой долине уже много веков!

— Я не валлиец, — резко возразил он. — Наполовину я цыган, а что до второй половины, то хотя моему деду и нравилось объявлять себя потомком валлийских королей, истина все же состоит в том, что множество поколений Дэйвисов женились на английских наследницах и их кровь стала куда более английской, чем валлийской. Эбердэр представляет собой лишь малую часть моего состояния, и я бы ничего так не желал, как избавиться от него и ни когда больше сюда не возвращаться. — Заметив ошеломленное выражение ее лица, Никлас спросил: — Мое желание продать Эбердэр шокировало вас еще больше, чем все мои прежние черные дела?

— Уверена, что вы при всем желании не можете продать ваше родовое поместье, — овладев собой, ответила девушка. — Разве оно не является неотчуждаемым майоратом, так что вы, милорд, только пожизненный владелец Эбердэра, обязанный передать его своему наследнику?

Он покачал головой.

— Майоратное наследование необходимо учреждать заново в каждом поколении. Обычно это делается, когда наследнику имения исполняется двадцать один год или когда он женится. Однако все сыновья моего деда умерли, не вступив в права наследования, а поскольку старик так и не смог заставить себя окончательно примириться с тем, что единственный его наследник — я, он продолжал откладывать подтверждение майората в долгий ящик. Потом дед скоропостижно скончался, так и не подтвердив, что Эбердэр должен перейти ко мне. Полагаю, что при сложившихся обстоятельствах я смогу добиться отмены майората.

— Но вы же были его законным наследником и остались бы им, даже если бы его вторая жена родила ему еще одного сына, — сказала озадаченная Клер. — Почему же он не желал смириться с этим, на что надеялся? — Он молился о чуде, — сухо ответил Никлас. — Мой дед был очень набожным человеком. Он не сомневался, что Бог пошлет ему нечто лучшее, чем внук, кровь которого подпорчена тем, что его родила цыганка.

Насмешливый тон Никласа не обманул Клер.

— Так вот почему вы так его ненавидели? — спросила она.

— А это уже не ваше дело, моя дорогая, — опомнившись, сказал Никлас, сам не понимая, почему вдруг взял и выложил этой едва знакомой ему девице то, чего никогда не открыл бы даже самым близким друзьям. Взяв Клер под руку, он зашагал вверх по склону, туда, где остались их лошади. Добравшись до места, он снова повернулся к ней.

— Кстати, вам никогда не говорили, что вы чересчур умны?