Прости меня - Наталья Калашник Страница 15

Он не стал повторять ей то, что уже говорил сегодня: он помог ей, изгнав из «Королевства». Эллу все равно не переубедить. Ее дурацкое упрямство и непоколебимое убеждение в его дьявольской сущности, конечно же, естественная реакция, но Марку все больше хотелось заставить Эллу забыть о том, как она его ненавидит, запустить ладони в ее рыжие локоны и убедиться, что они такие же мягкие, как это рисует ему воображение.

— Хочешь секрет? — неожиданно спросил он.

Элла напряглась, и он ощутил это.

— Я не отпущу тебя отсюда, пока не заберусь в твои трусики.

Можно подумать, она не догадывалась, что к этому все и идет!

— Сукин сын!

Вырваться ей не удалось, тем более что Марк схватил ее за другой локоть, прижал к себе и заставил смотреть прямо ему в глаза.

— Ты хотя бы догадываешься, как сильно я тебя хочу? — его голос прозвучал грубо и безжалостно.

— Нет, и не хочу догадываться!

Непроизвольно Элла ощутила, как что-то приятное, теплое пробуждается у нее между ног. В живот упиралось явное доказательство силы желания Марка. Элла была готова умереть. Прямо здесь, на этом самом месте. И желательно раньше, чем она узнает ответ на этот вопрос.

— Вот и правильно, потому что я сам боюсь об этом думать, — Элле показалось, что лицо Марка приняло растерянный вид. Он тяжело вздохнул и зачем-то признался: — Я больше не тот несдержанный подросток, который набросился на тебя тогда, тринадцать лет назад.

Они одновременно вспомнили, как это было. Элла задрожала и собрала все силы, чтобы оттолкнуть Марка. Она тяжело дышала, почти задыхалась. Ей хотелось крикнуть в лицо Марку, как сильно она его презирает за то, что он сделал с ней много лет назад, обвинить в других грехах. Он опередил ее, прошептав:

— Мне очень жаль.

Элла собралась рассмеяться прямо ему в лицо, но в горле застрял неприятный ком. А потом она обнаружила, что ее руки свободны и что есть сил помчалась к «Субару», припаркованному неподалеку, принялась в отчаянии дергать запертую водительскую дверцу. Ей не стоило надеяться на то, что Марк настолько глуп и не примет все меры предосторожности после истории с окном на кухне.

Она обернулась, предположив, что он уже навис над ней и сейчас снова заломит назад руки. К ее удивлению, Марк остался стоять на прежнем месте и просто смотрел на нее. Элла могла поклясться, что впервые не понимает, о чем он думает.

«Мне очень жаль». Она слышала эти слова в своей голове, пока не скрылась в доме. Она не верила в то, что Марку на самом деле жаль. Этот человек не знал, что значит сожалеть. Зато он ее хотел! Элла была так зла и расстроена, что не сразу почувствовала, как он привлек ее к себе и развернул.

Его горячие губы заскользили вдоль ее мочки уха к губам, заставляя подчиниться напору его ласкающего языка. На этот раз Марк целовал ее гораздо мягче, нежнее, гладил ее волосы, как будто действительно сожалел и просил забыть о том, что когда-то он был так груб и жесток.

Внутри нее что-то перевернулось. Элла хотела сопротивляться Марку, сжимала и разжимала кулаки, упиралась ему в плечи, но ее тело безвольно таяло, а разум, затуманенный столь неожиданными приятными ощущениями, забыл о том, как сильно она ненавидит своего сводного брата. Он вдруг пробрался через каменную стену ее сознания, сломил волю, заставил подчиниться.

Его хриплый стон вывел ее из сладкого тумана. Элла ощутила, как его теплые ладони забрались ей под свитер и гладят спину. Сам Марк выглядел весьма обескураженно, когда она выдохнула: «Нет!»

— Элла? — ему едва удалось выговорить ее имя.

— Остановись, пожалуйста!

Оттого, что ее предательское тело так тянулось к нему, Элла едва не заплакала. Марк прижал ее к себе еще теснее, обхватив за тонкую талию.

— Я не сделаю тебе больно, — пообещал он не своим голосом.

— Это ты, Марк! Я никогда не допущу, чтобы ты снова трогал меня, понимаешь? — с отчаянием воскликнула Элла, собирая остатки воли в кулак.

— Я и сейчас тебя трогаю.

— Ты хочешь, чтобы я ненавидела себя так же, как тебя? Отпусти меня. Или… — она задохнулась от собственной беспомощности: кого она обманывает? Марк не остановится, пока не достигнет цели. Именно для этого она здесь. — Или сделай, что намеревался, только быстрее покончим с этим. Все равно я не смогу больше смотреть на себя в зеркало без отвращения.

Ему будто дали под дых. Вот она, Элла, в его руках и он собирается довести начатое до конца. Марк не помнил, чтобы так заводился. Еще ни с одной женщиной. Почему он решил, будто Элла сдалась? Ему следует проучить ее, но он так сильно ее хочет, что не может мыслить связно! А она все твердит о том, что ненавидит его и себя и все в таком духе. В ее огромных глазах затаились слезы. Черт. Ему стало не хватать воздуха.

— Видит Бог, Элла, я пытался по-хорошему!.. — он сам не поверил, что говорит это.

Сладкий туман, который накрывал их всего пять минут назад, бесследно исчезал.

— У тебя изощрены основные человеческие понятия. Для тебя хорошо то, что для меня плохо!

— Я наделал ошибок, — признал он жестко.

— Лучше застрели меня!

У нее больше не осталось ни сил, ни желания слушать его, смотреть на него и чувствовать, как сжимаются и разжимаются его ладони у нее на талии. А еще хуже было замечать красную отметину на его лице и понимать, что она так и не смогла причинить ему большего вреда.

— Хочешь, чтобы я достал пистолет? — сердито бросил он.

— Ты чертов мазила! Нужно было сделать это сразу! — ее голос предательски дрожал.

Марк не сразу понял, о чем она.

— Это был не я, ясно?

— Расскажи это кому-то другому! — Элла ему не верила. — Может, это и не ты держишь меня в этом доме взаперти?

С этим не поспоришь.

— Знаешь, я уже начинаю жалеть о том, что не дал тебе утопиться. Уходи.

Марк разжал руки и сделал то, что она хотела: позволил убежать от него. Он слышал, как она закрыла дверь спальни, как громко чем-то стучит. Должно быть, снова представляет его голову на месте несчастного комода.

Сломить волю Эллы оказалось намного труднее, чем он предполагал. Но, черт побери его проклятую совесть, Марк не хотел ни к чему ее принуждать! Это было огромным потрясением для него самого. Мозг кипел, неутоленная жажда обладать Эллой сделала его параноиком. А она по-прежнему ускользала, хотя и забылась на несколько минут, отдавшись в его власть, робко отвечала на поцелуи. Марк с силой втянул в себя воздух.

Времени осталось немного. Полиция уже побывала в его прежнем убежище — дешевом мотеле за городом. Он больше не мог спокойно появляться в столице. Новое начальство в «Медиаком» поставило себе за цель достать его из-под земли. Люде хватит для этого настойчивости и связей; у Лизы Гончаровой, своего бывшего босса, она многому научилась. Например, как манипулировать людьми и бросать пыль в глаза. Чего стоила эта фальшивка с пресс-конференцией! Бросить Эллу на растерзание толпы, вручив ответы на те вопросы, которые ей никто не собирался задавать — блестящий ход. Люда, как никто другой, знала, что будет волновать этих стервятников в первую очередь. Никто из «Медиаком» не рассчитывал, что запуганная до смерти из-за выстрела женщина сможет выкрутиться из ситуации. А она это сделала: не дала себя запугать и намекнула, что не собирается «дружить» со сводным братом. Марк не обиделся, зная, что Элла росла с этой мыслью, а Люда должна была вздохнуть с облегчением.