И расцветает любовь - Татьяна Купор Страница 15

Ей не хватало интересных бесед, которые они вели, душевного тепла, исходившего от доброго друга. Было невыносимо видеть, как неподвижно он лежит в палате, как где-то там, наверху, решается его судьба. Воспоминания нахлынули еще сильнее, когда она, наконец, решилась войти в его комнату.

Это случилось накануне праздника. Вера Петровна, мать Германа, позвала ее в гости, ибо одиночество женщины стало совсем невыносимым, ведь многие знакомые отвернулись от нее после случившегося.

— Ты сможешь приехать ко мне, деточка? — спрашивала она по телефону. — Немного посидим, а потом я снова поеду к Герману.

Врачи не видели смысла в таких частых поездках, но женщина хотела быть ближе к сыну, и ничто не могло ее остановить. Хотя доктор прямо говорил ей: «Что вы тут сидите? Все, вашего сына больше нет. Идите домой». Но она верила в чудо, приезжала каждый день, сидела и ждала, украдкой вытирая слезы.

Ангелина не смогла отказать женщине в просьбе:

— Конечно, Вера Петровна, я приеду.

И после репетиции она поспешила к знакомому дому. Мать Германа как раз заварила мятный чай и достала к ее приходу большой запашистый пирог с яблоками. Они немного поговорили, затем полистали фотоальбом. Теплая беседа и вкусный ужин немного успокоили Ангелину после насыщенного дня.

Перед уходом в больницу Вера Петровна сказала:

— Ты не представляешь, как меня поддерживает то, что ты приходишь к Герману. Почему-то сейчас, когда случилась такая беда, все от него отвернулись, многие уже поставили на нем крест. Только я не хочу хоронить своего сына. Вся надежда только на милосердие Господа. Каждый день и каждую ночь я слезно молю Его о выздоровлении сына.

Ангелина ничего не ответила, только положила руку ей на плечо. Никакие слова не могли утешить эту несчастную женщину.

— Если хочешь, оставайся здесь. Время позднее, на улице гололед и суматоха, мне не хочется отпускать тебя в такую метель.

Ангелина кивнула.

— Я постелила новое белье в комнате Германа. Можешь переночевать там, — великодушно предложила она, но тут же спохватилась, заметив волнение на лице Ангелины. — Но если не хочешь, оставайся в моей комнате.

— Пожалуй, я переночую в его спальне, — чуть подумав, ответила Ангелина.

— Хорошо.

И вот щелкнула входная дверь, и Ангелина осталась одна в квартире. Ноги сами понесли ее в комнату, хотя все ее существо противилось. Ведь, как известно, вещи хранят энергетику хозяина, и в сердце Ангелины почему-то закрался суеверный страх. Но она тут же одернула себя:

— Глупости какие! Герман еще жив. Он будет жить!

Звонкий голосок разрушил угнетающую тишину. Она потянула на себя дверь и та, поддавшись, тихонько, жалобно скрипнула. Несколько неуверенных шагов, и атмосфера комнаты окутала ее с головы до пят. В углу сиротливо стояла кровать, заботливо застеленная свежим бельем. На окне были плотно задернуты занавески, и комната казалась отгороженной от внешнего мира. В другом уголке притаился небольшой платяной шкаф, а недалеко от него стояла тумбочка. Говорят, чтобы узнать человека по-настоящему, нужно побывать у него дома, увидеть обстановку, книги, которые он читает. Тогда можно понять его стиль жизни. Ангелина с любопытством глядела по сторонам. Везде чувствовалось присутствие Германа. На спинке стула висел его серый шерстяной свитер. На тумбочке лежали забытые наушники. Чуть дальше стояла пустая чашка. Ангелина представила, как Герман просыпается от звона будильника, того самого, который стоял здесь же, на тумбочке. Затем идет готовить черный кофе или зеленый чай. Ничего не успевая, он впопыхах собирается, надевает этот серый свитер, хватает наушники, сумку и несется по своим делам…

Ангелина с грустью прикоснулась ладонью к корешкам книг.

На одной из полок лежал томик стихов Сергея Есенина. Ангелина взяла его в руки, открыла первую страницу. Да, это была та самая книга, которую он показал ей в их последнюю встречу. Между страницами была вложена закладка, и Ангелина открыла на нужном месте. Ее глазам предстало красивое стихотворение: