Проблеск небес - Барбара Доусон Смит Страница 15

Путешествие заняло три с половиной дня, дилижанс доставил ее на почтовую станцию неподалеку от Ковент-Гардена. Она расспросила дорогу у уличного торговца и пошла по многолюдным улицам удивительного города, стараясь не глазеть на невиданные вещи, окружавшие ее. Еще будет время все осмотреть.

К тому времени когда Кэтрин нашла нужную улицу, был уже поздний вечер. Холодный ветер, гулявший по темной площади, раздувал юбки. Проезжавшая через лужу карета облила ее туфли ледяной водой. Девушка шла по краю дороги, и дурные предчувствия возвращались к ней. Что, если Альфреда нет дома? Может, он приглашен на обед или званый вечер?

Четырехэтажный дом, стоявший в тесном ряду с другими зданиями, был небольшим, но элегантным, с внушительным фронтоном над дверями. Золотистый свет в окнах верхнего этажа ободрил ее.

Но на стук никто не отозвался. Как странно, что поблизости от двери не оказалось ни одного лакея. Поколебавшись, Кэтрин повернула начищенную медную ручку, на нее пахнуло теплом. Она вошла в дом. Поставив саквояж, она оглядывала красивый холл с хрустальной люстрой, в которой ярко горели свечи. Слева была столовая. Сверкающий фарфор на столе, накрытом к праздничному обеду. Кэтрин почувствовала себя незваной гостьей, служанкой, которая должна пользоваться черным ходом.

«Но теперь этот дом будет также и моим домом», – напомнила она себе.

Она здесь хозяйка. Странно и похоже на сон.

Откуда-то сверху доносились приглушенные мужские голоса. Кэтрин поднялась по мраморным ступеням на второй этаж и увидела ряд закрытых дверей. Здесь голоса и смех звучали громче. Должно быть, Альфред принимал гостей.

Кэтрин расправила испачканную в дороге юбку – она так мало знала о хороших манерах. Прижала ладони к животу, и приятное волнение охватило ее. Да как она может еще хотя бы минуту скрывать такую новость?!

Кэтрин потянула ручку одной из тяжелых дубовых дверей, приоткрыла ее и заглянула в роскошную сине-золотую гостиную. Комнату заполняли джентльмены, одетые по последней моде. А платья дам были настолько открытыми, что Кэтрин застыла в изумлении. Одна женщина, расположившись на коленях мужчины, впилась в него накрашенными губами. Другая посмеивалась от того, что ее партнер шарил руками под лифом платья. От запаха алкоголя и табака Кэтрин замутило.

На мгновение она зажмурилась. Должно быть, она вошла не в тот дом. Наверное.

Когда Кэтрин снова открыла глаза, то увидела Альфреда.

Он стоял в дальнем конце комнаты, увлеченный разговором с каким-то джентльменом. Кэтрин поразил вид мужа. Его щеки раскраснелись от вина, светлые волосы были в беспорядке, галстук сбился набок. Он громко хохотал в ответ на какие-то слова собеседника.

В отличие от Альфреда джентльмен выглядел безупречно – в черном фраке и белоснежном галстуке. Он был высокого роста, смугл, с четко высеченными чертами лица и внушительной осанкой.

Затем Альфред, покачнувшись, повернулся к гостям:

– Тихо, друзья, и послушайте графа Торнуолда. – Глаза присутствующих обратились на них. Альфред похлопал графа по спине: – Ты устроил это маленькое празднество, Берк, старина. Так давайте послушаем, какие еще развлечения ты придумал для нас.

Берк Гришем, граф Торнуолд. Альфред с восторгом описывал своего беспутного друга, но Кэтрин сразу же почувствовала неприязнь к графу. Это сборище было делом его рук?

– Ты лишил нас удовольствия отпраздновать последние дни холостяцкой жизни, – сказал граф под одобрительные крики толпы. – Хуже того, ты держишь свою драгоценную женушку где-то далеко, лишь для собственного удовольствия. Тем не менее я приготовил тебе свадебный подарок.

Он исчез из поля зрения Кэтрин. Через минуту вернулся с блондинкой в рубиновом платье, облегавшем ее пышные формы.

– Разреши представить мисс Стеллу Секстон, – сказал он.

Кэтрин, не веря своим глазам, с ужасом смотрела, как мисс Стелла Секстон извивается в соблазняющем танце перед Альфредом. Под аккомпанемент одобрительных криков и свиста мужской части гостей она стянула с рук длинные красные перчатки. Спустила один рукав, а затем другой, так что рубиновое платье держалось теперь только на ее молочно-белой груди. Наконец, очень медленно, Секстон опустила лиф и обнажила большие груди с розовыми сосками.

– Больше не будет холодных осенних ночей, – с усмешкой сказал граф Альфреду. – Она будет греть твою постель, пока тебе не придется возвратиться в Йоркшир.

Стелла взяла руки мужчин и положила себе на грудь.

– Почему бы вам не делиться друг с другом?

Граф, вопросительно подняв бровь, взглянул на Альфреда. Тот ухмыльнулся и что-то сказал, но из-за непристойных выкриков толпы Кэтрин не расслышала его слова. Затем граф решительно приподнял одну грудь Стеллы, наклонился и взял в рот сосок. Покачиваясь, пьяный Альфред последовал примеру приятеля.

Кэтрин попятилась, отступая от двери. Ее тошнило, она прижала дрожащие руки к животу. У нее сжало грудь, ей казалось, что она сейчас задохнется. Так вот какие дела у Альфреда в Лондоне! Эти омерзительные забавы со шлюхой! И все эти развратники – его друзья?

Пребывая в полной растерянности, она все прекрасно понимала. Граф Торнуолд превратил сокровенный акт любви в грязный спектакль. А Альфред!!.

Ее муж полностью одобрял его.

Она не помнила, как спустилась на первый этаж, как открыла дверь. Опомнилась она только на улице. Кэтрин стояла под мелким дождем, холодные капли кололи лицо. Желчь обжигала горло. Спотыкаясь, она пошла прочь от дома.

Пелена дождя мешала видеть дорогу. Она не могла посмотреть в лицо Альфреду. Ей только хотелось убежать, снова скрыться в глуши. И больше ничего не помнить.

Но это было бесполезно. Перед ее глазами снова и снова возникала увиденная сцена. Сотрясаясь от рыданий, Кэтрин выбежала на дорогу.

Из темноты выкатилась карета. Кэтрин услышала позвякивание упряжи. Стук колес. Крик кучера.

Она отпрянула назад и едва не поскользнулась на мокрой мостовой. Копыто ударило в живот. От резкой боли перехватило дыхание. Кэтрин согнулась, обхватив живот руками, и опустилась на булыжную мостовую, слишком поздно пытаясь защитить ребенка…

Кэтрин открыла глаза. Она по-прежнему находилась в Йоркшире. Свежий ветерок пробегал по болоту. Солнце светило, но ее била дрожь от воспоминаний о той далекой ночи. Она никогда не забудет шок, который испытала, очнувшись в переполненной пациентами больничной палате и узнав от спешившего куда-то доктора, что потеряла ребенка.

Там и нашел ее Альфред. Утром после вечеринки он обнаружил в холле саквояж супруги, услышал о несчастном случае на улице и нашел жену в лечебнице. Надо отдать ему должное, он просил прощения и горевал вместе с Кэтрин.

Потом Альфред отвез ее к специалисту. Там вынесли ужасный приговор: она была изувечена так, что никогда больше не сможет иметь детей. Полукруглый шрам от лошадиного копыта остался постоянным напоминанием о потере. Несмотря на это, Кэтрин не оставляла слабая надежда на то, что если они с Альфредом постараются, то может совершиться чудо. Однако три следующих года подтвердили диагноз – она была бесплодна.