Наследница страсти - Бренда Джойс Страница 15

Но потом Джил вспомнила о его предсмертных словах и подумала о Кейт Галлахер. Затем шорох карт прекратился. На том конце линии воцарилась тишина.

— Что там? — прошептала Джил.

— Женщина. Может, это и ты, но я так не думаю, потому что это «Императрица». Она очень могущественна, окружена богатством и очень творческая личность, возможно, в области искусства.

— Я занимаюсь искусством.

— Она может быть беременна, — медленно произнесла Кейси.

Джил вытаращилась на телефонный аппарат.

— Она беременна. Джил, ты часом не беременна?

— Нет, — отозвалась Джил и затаила дыхание. Для одной ночи ей уже хватило фатализма, если она еще и беременна, то этого не перенесет. — Мне пора. Я буду дома через два дня. Спасибо за все.

— Джил! Будь осторожна. Увидимся, когда вернешься.

Говорить Джил не могла. Она быстро повесила трубку. Хэл мертв. Она просто не может быть беременной.

Джил попыталась вспомнить, когда у нее последний раз были месячные, но память подвела ее. «Тряхни ее, эту „Башню“, — подумала она. — И „Императрицу“ тоже!»

Она не беременна. Этого не может быть. Это стало бы самым жестоким из возможных поворотов судьбы. Ей казалось, что ничего хуже уже случиться не может, но если она носит ребенка Хэла, то это, разумеется, возможно.

Джил улеглась и лежала, глядя в потолок. Она опьянела от скотча, измучилась, дико перепугалась. Когда усталость наконец взяла свое, Джил уснула, и последнее, о чем она подумала, было: нет ли какой связи между нею, Хэлом и женщиной по имени Кейт?

Она спала, и ей снилась сырая, темная, разрушающаяся башня, спасения из которой не было.

Следом за Шелдонами Джил вошла в англиканскую церковь, где была назначена заупокойная служба. Стук ее каблуков эхом отдавался от старинных каменных плит пола. Как и большинство, если не все церкви Англии, эта, построенная пятьсот или шестьсот лет назад, принадлежала другому времени. Стены были сложены из грубого камня, в окнах старинные витражные стекла, скамьи поцарапаны и сильно потерты. Большая часть их уже была заполнена друзьями и близкими семьи.

У Джил начался приступ клаустрофобии.

Она шла по проходу позади Лорен, прижимавшей к лицу носовой платок и беззвучно плакавшей. Муж Лорен, высокий и худой, с красивыми темными волосами до плеч, обнимая, поддерживал ее. Их с Джил познакомили еще дома, она поняла, что он художник и что их брак переживает не лучшие времена.

Томас шел перед ними, обняв свою мать, Маргарет. Джил с ней еще не знакомили. Судя по всему, Маргарет, которая была моложе своего мужа лет на десять, была накачана успокоительным. То, что она не сознавала присутствия Джил, возможно, было к лучшему.

Джил старалась не смотреть на Томаса, но он шел перед ней, и это было трудно. Томас лишь коротко кивнул ей утром, показывая, что его чувства к ней не изменились с прошлого вечера.

Алекс и Уильям шли впереди всей семьи, и Алекс уверенно поддерживал Уильяма за локоть. Старик выглядел измученным и усталым. Сегодня мешки под глазами стали заметны еще больше. Джил не сомневалась, что он плакал всю ночь.

Алекс и Уильям сели на первую скамью. Томас поддерживал Маргарет в сидячем положении, разместив ее рядом с мужем. Опустившись на скамью, он даже не посмотрел на Джил, которая скользнула на вторую скамью и оказалась там одна рядом с чужими людьми, повернувшимися, чтобы рассмотреть ее.

До боли сжав кулаки, Джил в этот момент поймала взгляд Алекса, обернувшегося к ней. Никто из них не улыбнулся. Он отвернулся.

Скорее бы прошла служба. Джил закрыла глаза. Самый жуткий момент после смерти Хэла. Богослужение казалось бесконечным. Но что еще хуже, Джил не могла забыть о своем разговоре с Кейси. Кто-то плакал позади нее; приглушенные, но отчаянные рыдания.

Джил огляделась. Через проход сидела миниатюрная женщина, плакавшая в платок. Ее длинные до плеч рыжевато-каштановые волосы рассыпались, закрыв лицо. Пожилой мужчина, судя по возрасту — отец, обнимал женщину за плечи.

Джил смотрела на нее, ощущая смутную тревогу. Черный костюм сидел на ладном теле как влитой. Джил знала ее, но что-то здесь было не так, потому что они никогда не встречались.

Внезапно Джил осознала, что многие из собравшихся разглядывают ее. Но когда она бросила вокруг напряженный взгляд, мужчины и женщины стали быстро отворачиваться, пряча глаза. Было ясно, что ее присутствие производит на всех странное и сильное впечатление.

Джил слишком поздно поняла: все, должно быть, знают, что это она вела машину, что в гибели Хэла виновата она. Именно поэтому все и таращились на нее.

Ей захотелось вскочить и убежать из церкви. Убежать и не возвращаться.

Но она любила Хэла. И должна с ним попрощаться.

Когда священник взошел на кафедру, чтобы произнести проповедь, Джил услышала у себя за спиной шепот:

— Это она?

Джил замерла.

Другой голос ответил:

— Да, это она. Американская подруга, танцовщица.

Джил не шевелилась. Она только молилась, чтобы служба поскорее началась. Но первый говоривший вдруг повысил голос:

— А как же Мариза?

Мариза? Кто такая Мариза? Джил обернулась и взглянула на пожилую женщину в черном костюме от Шанель, в красивой черной шляпе и с огромным количеством очень крупных бриллиантовых украшений.

Женщина машинально улыбнулась и повернула голову, глядя через проход. Джил не стала улыбаться, но проследила за ее взглядом, хотя у нее засосало под ложечкой.

И увидела маленькую рыжеволосую женщину в облегающем черном костюме. Женщина перестала плакать и сидела, глядя прямо перед собой. Джил едва ли встречала такую красивую и женственную даму с великолепной, словно фарфоровой кожей и темно-рыжими волосами. И в этот момент Джил узнала ее.

По фотографии в комнате Хэла, это с ней он стоял на горном склоне на лыжах.

У Джил оборвалось сердце.

Священник заговорил, его печальный голос вывел Джил из шока.

— Мои дорогие друзья, — начал он низким и звучным голосом, — мы собрались сегодня здесь из-за трагических обстоятельств, чтобы предать земле тело недавно усопшего Хэролда Уильяма Шелдона…

Кто такая Мариза? О чем говорила эта женщина? Джил начала задыхаться. Она сейчас потеряет сознание. О Боже! Только бы не упасть в обморок на глазах у всех этих людей, презирающих ее. Она больше не выдержит!

«Думай о том, что Хэл тебя любил», — приказала себе Джил. Но все же что имела в виду эта женщина в костюме от Шанель?

Джил вцепилась в подлокотник скамьи. Сидящая перед ней Маргарет Шелдон тихо плакала. Томас крепко обнимал ее. Лорен тоже заплакала, потом уткнулась в плечо мужа.

Служба превратилась в кошмар. В кошмар, от которого она должна спрятаться.