Зачем скрывать любовь - Кейтлин Крюс Страница 15

Представители бухгалтерии согласились со всеми предложениями, высказанными во время встречи. Они ловили каждое слово Кэтрин и не сводили с нее глаз, а на Луку косились так, будто он был ее ассистентом. Подобное положение дел раздражало его настолько, насколько должно было. Ему приходилось идти за ней следом и любоваться волнующими изгибами тела. Кроме того, он мог думать только о том, как хорошо было бы сейчас повалить ее на траву между кустами и впиться в губы, один вид которых сводил его с ума.

Когда они наконец остались одни, помахав на прощание служащим, весьма довольным экскурсией, причем исключительно благодаря Кэтрин, Лука стал еще мрачнее, чем был с ней обычно.

Казалось, он сейчас набросится на нее с кулаками.

– Я же говорила вам, что справлюсь с этой работой, – заявила ему Кэтрин. – С любой работой.

– Вы справились.

– Не волнуйтесь, Лука.

У него появилось твердое убеждение, что она смогла взять себя в руки и побороть минутную растерянность. Он ненавидел себя, понимая, что проиграл схватку. Это чувство возникло внезапно и присоединилось ко всем остальным, которые давали ему повод себя ненавидеть.

– Я не позволю этим качествам разрушить те, которые мне свойственны как шлюхе. Я понимаю, как вам сейчас тяжело, мое единственное желание – вас немного приободрить.

Он изо всех сил сжал челюсти. Она стояла перед ним, оглядывая пейзаж, засунув руки в задние карманы джинсов, и выглядела потрясающе на фоне красивой природы, щедро подсвеченной зимним солнцем. В груди заныла рана, будто кто-то вонзил в нее стальной прут.

Лука не представлял, как себя повести, как выйти из этой глупой ситуации с Кэтрин. Вернее – и еще хуже, – с собой.

– Почему вы за него вышли? – неожиданно спросил он.

Ее огромные глаза стали серыми, словно перо голубя – неожиданный и резкий контраст с синим калифорнийским небом.

– Не понимаю, почему вас это интересует.

– И тем не менее интересует.

– Не вижу никакого логического обоснования, – тихо произнесла она. – Впрочем, мне ясно, что вам нужно как-то все себе объяснить, в противном случае вы будете выглядеть соблазнителем вдовы отца. Дважды.

– А оно есть? Хотя бы одно логическое объяснение? Отец спас вас, как бездомного щенка? Вы помогали детскому дому, и его деньги спасли много сирот?

Кэтрин улыбнулась так, как никогда раньше. Это была не та неэмоциональная улыбка, которую она использовала на работе и которую он видел сотни раз за последние несколько недель. Эта улыбка задевала душу. Она была грустной, даже выражение ее глаз изменилось. Лука был озадачен, не понимал, что происходит. Вернее, что произошло. Он уже решил, что переоценил ее намерение ответить честно, и в этот момент она заговорила:

– Нет. Я вышла замуж, потому что хотела. Хотела выйти за него. Он был богат, а я только заканчивала обучение, у меня были личные проблемы, которые он обещал решить. Мне это понравилось. Именно об этом я мечтала. – Уголки рта дернулись, улыбка слегка померкла. – Вы это хотели услышать?

– Меня ваш ответ не удивил.

– А что такое, по-вашему, брак, Лука? – спросила Кэтрин, чуть повысив голос.

Ее вопрос озадачил, поразмыслив, он понял, что никогда раньше об этом не думал. И еще ему пришло в голову, что они впервые разговаривают.

То, что происходило в библиотеке и в коридоре, те моменты, к которым он мысленно постоянно возвращался, были мало похожи на общение.

Кэтрин откинула волосы, и ему неожиданно захотелось сделать это за нее.

Захотелось прикоснуться к ней, и желание это было самым сильным из всех на данный момент. И самым невыполнимым.

– Уж точно не сделка, как для вас, – ответил он, постаравшись придать голосу жесткости. – Не холодный расчет с получением обязательного вознаграждения.

Кэтрин смотрела на него, продолжая улыбаться, и молчала. Грудь его неожиданно сдавило еще сильнее, словно ее перетянули жгутом.

– Вы уверены, что можете судить? – наконец спросила она очень тихо, но слова показались ему пощечиной, такими они были холодными. – Мы были счастливы тем, что имели. И выполнили те обещания, которые дали друг другу.

Этого Лука вынести не мог. Он подошел к ней, не обращая внимания на то, что они стоят перед домом, где их мог увидеть каждый, и взял лицо в свои ладони, отметив про себя, что это далось бы ему легче, не будь она так красива, не так горда и несгибаема. Если бы не лишала его выдержки, в которой он был так уверен.

– Расскажите же мне, как вы были счастливы, – прошипел он, бросая на нее огненные взгляды и свирепея с каждой секундой. – Как прекрасен был ваш брак – союз двух родственных душ.

Кэтрин не шелохнулась и не оттолкнула его. Не покраснела и не выглядела даже немного смущенной. Она лишь подняла руки и сжала его запястья.

– Давайте, – подтолкнул ее Лука, болезненно поморщившись. – Говорите. Какие обещания, данные старику, вы выполняли. Вы были обязаны по контракту становиться перед ним на колени и доставлять удовольствие несколько раз в неделю? Или он любил смотреть, как вы сама себя ласкаете? Какие обещания вы ему давали, Кэтрин?

Что-то необъяснимое мелькнуло в ее глазах, и они стали темно-серого цвета. Однако и сейчас она не оттолкнула его.

– Что меня в вас поражает, – почти прошептала она, – так это уверенность, с которой вы задаете вопросы, на которые не имеете права. Вас совершенно не касается, каким был мой брак. Можете и дальше изводить себя до сумасшествия своими немыслимыми предположениями, надеюсь, это вам удастся. Можете даже делиться подозрениями с теми, кто согласится их слушать. От этого они не станут правдивыми, и, разумеется, ничто не заставит меня их комментировать. Если вы желаете думать, что это происходило между мной и вашим отцом, извольте, верьте.

В ее взгляде было столько решимости, что Лука не представлял, что с этим делать. К счастью, со стороны подъездной дороги к замку послышался шум автомобиля, означающий приезд очередной группы на дегустацию, и ему ничего не оставалось, как опустить руки и дать Кэтрин уйти.

Кэтрин проснулась, когда сквозь окна комнату наполнял лунный свет, и в замешательстве посмотрела на часы. Было около четырех часов утра, и она несколько раз моргнула, приглядываясь, чтобы понять, не солнечные ли лучи проникают в комнату.

Даже после недели, проведенной в Калифорнии, ее биологические часы еще не настроились на местное время. Полежав немного, она поняла, что сегодня уже не сможет заснуть. По крайней мере, не сейчас.

Свесив ноги с высокой кровати под балдахином, застеленной тончайшим льняным бельем, она встала и быстро оделась, благо вещи оставила тут же на спинке стула – простые трикотажные брюки и кашемировую кофту с капюшоном. Волосы она скрутила в узел на затылке. И, подумав, накинула на плечи теплый мохеровый свитер, прежде чем выйти на балкон.