Пленница пиратов - Энн Херрис Страница 15

Видя Марибель изо дня в день во время долгого плавания, разговаривая с ней, объясняя ей, как работают паруса и инструменты, с помощью которых он прокладывал путь по звездам, Джастин начал лучше понимать ее. Приближаясь к ней, он больше не видел в ее глазах страха. Он верил, что она начала доверять ему, уважать его. Но… Чувствовала ли она что-нибудь большее, чем уважение?

Зачем себя обманывать? Он мог бы найти способ уговорить людей сначала отвезти ее в Англию, но ему хотелось подольше не расставаться с ней. Джастин крутился вокруг нее, как мотылек вокруг пламени свечи, но он понимал, насколько глупо надеяться, что такая женщина, как Марибель Санчес, посмотрит на пирата дважды. Он выбрал себе другую жизнь, и теперь пропасть, разделявшая их, слишком глубока. Джастин не видел способа преодолеть ее, не оскорбив Марибель.

На губах Джастина мелькнула кривая улыбка. В последнее время Марибель говорила с ним мягко, хотя вначале, стоило ей заговорить о пиратах, ее голос начинал дрожать от гнева и презрения. Джастин родился в семье, известной своей гордостью. Он с тоской вспоминал о своем доме, но разве он мог вернуться? Когда-нибудь королева Мария умрет и, Божьими молитвами, страной станет править Елизавета. Он знал, что обвинение в измене будет снято, но могут быть вскрыты другие его прегрешения. Он подбивал людей на бунт. Он нападал на торговые суда дружественных стран и захватил даже «Госпожу Сюзанну» – английский корабль. Джастин не мог опозорить своего отца, представ перед судом как пират и кончив жизнь на виселице.

Поначалу им двигала жажда справедливости и желание вести честную игру. Капитан Смит так плохо обращался со своей командой, что заслужил то, что получил. Если бы Джастин бросил команду на произвол судьбы и уехал во Францию к своим кузенам, он мог бы вернуться домой. Но сейчас уже слишком поздно. В глазах Марибель он видел тот же гнев и презрение, которое почувствовала бы его мать, если бы узнала, кем стал ее сын.

За все это время Джастин не послал родителям ни одного письма, которое дало бы им знать, что он до сих пор жив.

Марибель вздохнула и приподняла руками волосы. В последние дни установилась такая жара и штиль, что корабль почти не двигался. Казалось, этому путешествию не будет конца. Ей страшно хотелось снова оказаться на суше, хотя то, что ждало ее в конце пути, вселяло тревогу. Чем ближе был пункт назначения, тем сильнее нарастало возбуждение и напряжение на борту. Люди не могли дождаться, когда наконец сойдут на берег и каждый получит обещанную долю добычи.

Марибель слышала, что одно время пираты облюбовали некоторые из островов Карибского моря, и воды вокруг них превратились в место, где не действовали никакие законы. Но об убежище в Эгейском море, куда они шли, она не слышала ничего. Марибель знала, что в Средиземном море хозяйничают корсары, многие из которых выходцы из Оттоманской империи. Ее отец считал всех пиратов ворами и негодяями и говорил, что нужно очистить моря, направив против них военные суда.

«Пока мы не уничтожим гнездо этих крыс, ни один из нас не может чувствовать себя в безопасности». Такие слова ей приходилось слышать от него не один раз.

Однако Марибель знала, что гораздо проще говорить о том, чтобы объединиться против морского братства, чем в реальности сделать это. Богатые купцы проклинали грабивших их пиратов, но чтобы переоснастить свои корабли для военных действий, требовались время и деньги, которые они могли использовать с большей выгодой. Поэтому настоящая борьба с пиратством была невозможна, пока для этого не объединятся несколько стран.

Встав на ноги, Марибель выглянула в окно. Увидев вдали, почти у самого горизонта темный силуэт, она догадалась, что это и есть остров, куда они так долго плыли. Долгое путешествие убаюкало ее, давая ощущение покоя, потому что и капитан пиратов, и все его люди относились к ней с уважением, стараясь держаться в стороне.

Другое дело Анна, проводившая большую часть времени на палубе, болтая с Хиггинсом и Томом. Она по-прежнему делала свою работу, но ее поведение заметно изменилось. Теперь она обращалась с Марибель скорее как с подругой, чем как с госпожой.

Марибель не знала, как относиться к новому положению вещей. Анна приспособилась к обстоятельствам, а она, перестав быть пленницей, так и не стала частью этого тесного сообщества. Люди смотрели на нее с недоверием, и мало кто решался заговорить с ней.

– Сначала они думали, что вы женщина капитана Сильвестра, – пояснила ей Анна. – А теперь они не знают, кто вы ему. Он сказал, что вздернет каждого, кто дотронется до вас хотя бы пальцем. Вот они и стараются держаться от вас подальше.

– Он слишком суров, – нахмурившись, ответила Марибель. – Уверена, ему незачем их так пугать.

– Некоторые из них уважают вас, потому что вы леди. Но есть другие, которые готовы изнасиловать вас при первой же возможности, – без лишней деликатности продолжала Анна. – Хиггинс говорит, что среди них есть мерзавцы, которым нельзя доверять. Когда мы приплывем на остров, где будут другие пираты, все станет еще хуже.