Жизнь, как морской прилив - Кэтрин Куксон Страница 15

— Ты запустила в него кочергой? Ты попала в него?

— Да. Да, я думаю... я так думаю; я видела, как по его лицу текла кровь, а он упал назад к стене. Но мы убежали. Мы просто убежали.

— О Боже!

Эмили выпрямилась и напряглась.

— Я не жалею. Я ни капли не жалею. Если хотите, то я пойду завтра в полицию и скажу им, что я сделала, потому что... посмотрите. — Она стянула жакет с плеч Люси и задрала широкий рукав ситцевой рубашки. Посмотрите на это!

Сеп посмотрел. Верхняя часть руки девочки была почти полностью сине-черной.

— И это не все. Я... я покажу вам это. — Быстрым движением руки Эмили задрала на девочке подол ночной рубашки сбоку, почти до талии. — Только посмотрите на это! Он впивался в нее ногтями, но это есть и на других местах, которые я не могу вам показать.

Когда Сеп увидел ссадины и мелкие рубцы на ноге девочки, его лицо помрачнело и он сказал сквозь зубы:

— Грязный тип! — Затем, наклонившись к Люси, он спросил: — Как, ты говоришь, его зовут, девочка? Тим?.. Тим?

— Пирсли. Тим Пирсли.

— Пирсли... Здоровый парень с рыжеватыми волосами?

Люси кивнула, подтверждая описание.

— Пирсли? Я знаю Пирсли, большого Тима Пирсли. О да, я знаю его, и завтра я поговорю с мистером Пирсли. А теперь, девочка, если ты уже поела, иди спать, и отныне это твой дом, и в твоей жизни больше не будет никаких Пирсли, если я возьмусь за это. — Он погладил Люси по голове и ласково подтолкнул ее в сторону двери.

Эмили мягко сказала:

— Ты знаешь, куда идти. Иди, а я приду через минуту.

И они остались вдвоем. Усевшись в деревянное кресло, Сеп сказал:

— Ты правильно поступила, девочка. Да, ты правильно сделала. Даже использовав кочергу. Хотя я даже не могу себе представить, чтобы ты запустила в кого-нибудь кочергой. — Он откинул голову и рассмеялся. — Ты не попытаешься проделать то же самое со мной, нет?

— Нет, Сеп. — Эмили улыбнулась, но ее улыбка была усталой. Он сказал:

— Ты выглядишь измотанной, девочка.

— Да, выдался тяжелый вечер; и... я думаю, что это реакция на то, что случилось.

— Да, несомненно. Но ты поступила правильно. Будь уверена, ты поступила правильно! Грязный тип. Только подожди до утра. Ну а теперь, как я говорил, я кое-что покажу тебе, ведь я обещал?

— Да.

— Но все же мне кажется, что ты не в состоянии в данный момент полностью это оценить.

— Вы так считаете?

— Да, девочка, я отложу это, потому что хочу, чтобы это выглядело на тебе, чтобы ты смогла оценить. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Эмили ласково улыбнулась ему и сказала:

— Нет... не совсем, Сеп.

— Конечно, девочка, ты слишком утомлена. Завтра вечером все будет по-другому. Надеюсь, что завтрашний день пройдет легко; сходи с Люси погулять, пройдитесь по магазинам, сходите на берег, это пойдет вам на пользу. Потом надень завтрашним вечером свое самое лучшее платье, а после того, как ты отправишь Люси пораньше спать, я покажу тебе то, что приобрел для тебя. Это самая красивая вещь на свете. — Он медленно покачал головой, как будто мысленно что-то видел. — Знаешь, Эмили, я и не думал, что имею вкус к красивым вещам. Это пришло ко мне постепенно, вроде как вошло в меня по капельке, и мне теперь нравится обладать красивыми вещами, не большими вещами типа мебели и всякого такого, а маленькими, ценными вещами, и... — Он протянул руку и ухватил Эмили за запястье. — И вещами, подобными тебе. О да, ты - самая ценная из всего, что я видел в своей жизни. Ах, Эмили, догадываешься ли ты, каким счастливым сделала меня и каким счастливым еще сделаешь? В последние несколько дней я понял, что еще не жил, не жил по-настоящему. Я не имел от жизни ничего действительно хорошего. О, — он дернул головой и привлек ее к себе, — бывает разное понятие хорошего. Все эти болтуны, они считают себя хорошими, но это не то, что я имею в виду. Ты знаешь, что я имею в виду, правда?

— Да, Сеп.

— Ты знаешь о той маленькой книжке, которую я достал тебе из потайного ящика? Строка из того стихотворения постоянно вертится у меня в голове. И знаешь, она подтверждается каждый день. Как там она звучит? «Существование - это время, затраченное на то, чтобы намочить береговую гальку». — Сеп медленно покачал головой. — Знаешь, Эмили, этим много сказано, потрясающе много, - практически все! Целая жизнь заканчивается всего-то за время, которое необходимо для того, чтобы волна увлажнила гальку. Кто бы это ни написал, он мыслил тщательно и глубоко. Ты согласна?

— Да, Сеп.

— Ох, девочка, я вижу, что ты падаешь с ног. Иди спать девочка, но, прежде чем уйдешь, давай поцелуемся.

Он усадил Эмили к себе на колени, крепко обнял и поцеловал. Запах пива ударил ей в ноздри. Но, как она сказала себе, ей ничего не нужно даром, поэтому она поцеловала его в ответ. Потом она сделала странную вещь, даже успев подумать в тот момент, что это странно. Этот поступок показался ей еще более странным, когда она вспоминала об этом годы спустя: подойдя к двери, ведущей на лестницу, она бегом вернулась к Сепу и, обняв его за шею, крепко поцеловала в губы, даже неприлично крепко, как ей тогда показалось. Он был настолько рад и удивлен, что глаза его увлажнились. Она развернулась, быстро побежала к двери на лестницу и скрылась за нею.